Сатанинский дар
Шрифт:
– Ты видел?
Он кивнул и пошел намного быстрее, почти побежал, увлекая девушку за собой. Шаги сзади зазвучали намного быстрее. Теперь не оставалось никаких сомнений: преследовали именно их.
Стёпа понятия не имел, насколько серьезны намерения этого Пародиста, и как следует вести себя в сложившейся ситуации. Поэтому принял единственно правильное решение: бежать до надежного места, коим являлся его дом, благо до него как раз оставалось метров сто, не больше.
Схватив Свету за руку, он бросился бежать. Преследователь тоже перешел на бег, и явно нагонял
Но они успели.
Стёпа даже успел закрыть калитку на замок, а когда обернулся – нос к носу столкнулся с застывшей в немом крике вытянутой черно-белой физиономией. Она произвела на него такое жуткое впечатление, что он даже не смог подумать о том, как преследователю удалось опередить их.
Маска с интересом рассматривала его в упор, даже наклонила голову набок, выражая крайнее любопытство. Взгляд бездонных черных глаз просто пригвоздил Стёпу к забору.
Он никогда раньше не имел дела с маньяками, а этот Пародист явно принадлежал к их числу. И неизвестно, не захочет ли он сегодняшней ночью пойти дальше, чем простое запугивание.
Это молчаливое разглядывание продолжалось уже, наверное, минуту. Стёпа чувствовал себя кроликом, беспомощно глядящим в глаза удаву…
Внезапно Пародист бесшумно отошел в сторону, с легкостью преодолел забор и его негромкие шаги растаяли в тишине ночи.
Только тут Стёпа вспомнил о Свете. Её нигде видно не было. Чувствуя, как его охватывает панический ужас, он оглядел пустой двор и бросился к дому, чтобы скорее позвонить в милицию. Уже на бегу, понял, каким образом преследователю удалось опередить их.
Просто преследователей, как и в фильме маньяков, было двое! Пародист не один! Два совершенно безумных идиота скрываются под одинаковыми масками!
Влетев в дом, чуть не пробежал мимо телефона в гостиной, которым бабушка пользоваться ему запрещала, и он всегда звонил с паралельного аппарата у себя в комнате. Мелькнула мысль, как глубоко въелся этот, да и другие ее запреты, даже в такой критической ситуации, он чуть не побежал звонить к себе в комнату, тем самым теряя драгоценные секунды.
Когда он набирал номер милиции, взгляд его совершенно случайно скользнул по окну – и Стёпа чуть не выронил трубку.
В щель между занавесок на него смотрел Пародист. Благодаря открытому рту маски создавлось такое впечатление, будто он что-то угрожающе кричит Стёпе.
Бросив трубку, тот кинулся к двери и закрыл ее на засов. Потом взлетел на второй этаж и уже тут по новой набрал номер милиции. А когда объяснял заспанному дежурному, что тут творится, вдруг со всей ясностью понял, что, став жертвой нового прикола четверки, в очередной раз выставлен на посмешище…
Столовая школы не производила угрожающего впечатления. Ряды столов с закинутыми на них стульями, прикрытые ставнями большие окна кухни, новые шторы, яркий цвет которых придавал помещению более веселое настроение… И только правая часть столовой, где располагалась небольшая сцена, – а столовая
От одной только мысли, что сейчас в этом ярко освещенном помещении может выключиться свет, по спине Анатолия Звягина пробежали мурашки. А ведь у них нет ни спичек, ни зажигалки!.. Но он решил не говорить об этом Свете, потому что тогда она просто не согласится идти дальше. Она вцепилась ему в руку, и даже через ткань рубашки Анатолий чувствовал, как холодны её ладони.
Звягин толкнул ведущую на кухню дверь и внимательно осмотрелся. Кухня спала в ожидании понедельника, когда в воздухе будет витать запах готовящейся пищи, будут шипеть сковородки, кипеть вода в огромных кастрюлях и звенеть посуда в мойке. А сейчас тут царила тишина.
Именно благодаря ей, когда ребята не прошли еще и четверти пути к дверям, через которые на кухню завозили продукты, они хорошо услышали отдаленное эхо шагов.
Кто-то бежал по коридору.
Анатолий и Света успели только переглянуться, когда этот некто, с грохотом распахнув двери столовой, влетел в нее и остановился, тяжело дыша. Ребята замерли. Они не видели, кто это, а этот некто не видел их.
– Вы где?
Звягин с трудом узнал этот хриплый искаженный голос, не то полушепот, не то полукрик чем-то сильно напуганного человека.
– Тут мы! – Вместе со Светой он быстро вернулся в столовую.
Таким он Пащенко никогда раньше не видел, даже во время пропесочивания мозгов в директорском кабинете в присутствии родителей. Всегда спокойный и даже слишком уверенный в себе, сейчас Пащенко имел вид перепуганного насмерть человека. Одни глаза чего стоили!..
– Там маньяк какой-то!.. – таким же искаженным голосом сообщил он, неопределенно указав то ли за дверь, то ли в сторону учебного корпуса. – Зарезал Вилку!..
Света вскрикнула и еще крепче вцепилась в Звягина, а потом вдруг удивленно заморгала, уставившись за спину тяжело дышащего Пащенко.
– Кого зарезал? – со странной усмешкой, которая совсем выбила почву изпод ног Пащенко, переспросил Звягин. – Вилку, говоришь? Тогда это кто?
В дверях столовой стоял Боря Ложкин по прозвищу «Вилка». Вид у него был более чем сконфуженный, чему способствовало мокрое пятно на брюках в области паха, но одновременно и злой.
– Ты что, урод, меня не слышал??? – прошипел он, обращаясь к Пащенко, который, похоже, потерял дар речи и выпученными глазами смотрел на Вилку, как на ожившего покойника, коим для него он и являлся. – Или ты смотался сразу?!
Пащенко как-то медленно вытянул руку в направлении воскресшего друга и явно хотел что-то сказать, но слова прилипли к его пересохшему языку и не хотели покидать рта.
– Что ты в меня пальцами тыкаешь?! – зло огрызнулся Вилка и с намерениями, доброжелательность которых стояла под большим вопросом, ринулся на Пащенко.
Быстро высвободившись из объятий девушки, Звягин успел оказаться между ними, предотвратив драку.
– Так, спокойно! Этого еще не хватало!!! Вилка, спокойно расскажи…