САТАНИНСКОЕ ЗЕЛЬЕ (сборник)

Петухов Юрий Дмитриевич

У самого дома, в подворотне, ему преградили дорогу два опустившихся вконец типа. Сергей не любил таких бродяг, называл «хмырями». Но обычно хмыри были пугливыми и тихими. К прохожим они не приставали, наоборот шарахались от каждой тени, боясь угодить в приёмник-распределитель. Несчастные людишки!

Но эти повели себя иначе. И Сергей растерялся, прижал к груди сумку с бутылкой – ещё отнимут! Да, он испугался именно за «бомбу», что ещё с него могли взять хмыри.

Но те на сумку и не глядели.

– Не спеши, падла, – тихо сказал низенький хмырь. – Разговор есть.

Был он совсем маленьким, почти карликом.

Круглая ушастая голова маячила на уровне груди Сергея. На оттопыренной слюнявой губе чернела шелуха от семечек. Маленький вздёрнутый нос был перебит в двух местах и залеплен грязным пластырем. Из-под кургузой кепчонки торчали клочья чёрных вьющихся волос. Драный ватник, с выбивающимися наружу клочьями свалявшейся нечистой ваты, скрывал почти все тщедушное тельце хмыря-карлика. Но что бросалось сразу, просто кричало, било – так это глаза: дикие, выпученные, эдакие чёрные сливы в обрамлении желтушечных яблок. Причём один был наполовину скрыт жёлтым переливающимся бельмом. Смотреть в такие глаза не было сил. И Сергей невольно отвёл взгляд.

– Што, падла, почуял, где тебе хвост прижмут?! – обрадовался хмырь-карлик. – Чего зенки прячешь?!

Неожиданно сильно он пихнул Сергея к стене. А когда тот упёрся спиной в каменную кладку, коротко, но резко двинул кулаком в живот.

Сергей согнулся от боли. Но тут же выпрямился, вскинул руку. Ударить не успел – второй хмырь перехватил его кисть и ткнул головой в лицо. Из носа побежала кровь, заливая губы, подбородок, новенький клетчатый шарф, который Сергей три дня назад купил по большому блату за четверную цену.

– Не надо, – вяло попросил второй. В голосе его дрожали слезливые, умоляющие нотки. – С вами же по-интеллигентному разговаривают. Не надо!

– Я ща порежу падлу! – процедил снизу хмырь-карлик.

Что-то блеснуло в полумраке подворотни. И Сергей почувствовал, как в его горло упёрлась холодная острая сталь. Он сразу оцепенел. Нет, тут дело не в бутылке, не в «бомбе»! Тут кое-что посерьёзнее! С ножом у горла он не мог смотреть вниз, на карлика, 3ато появилась возможность получше разглядеть второго.

Лишь сейчас Сергей заметил, что тот невероятно высок – на две головы выше его, если не на все три! Поначалу он не показался таким лишь потому, что страшно сутулился, клонил голову набок, подгибал колени. Но видно, все время находиться в полусогнутом состоянии длинному был трудно и он временами выпрямлялся, нависая над прижатой к стене жертвой.

– Ну вот, успокоились, хорошо, – проговорил длинный хмырь совсем плаксиво.

Лицо у него было вытянутым, измождённым, серо-зелёным. Мятая велюровая шляпа, наверное, подобранная в какой-нибудь помойке, скрывала верхнюю часть лица. Лишь слезливые унылые глаза высвечивались из-под полей. Глядя в эти мутные, перевитые сетью набрякших красных жилок глаза, хотелось плакать – столько в них было тоски и отчаяния. Обвислый огромный нос, казалось, не имел хрящей, болтался над безвольными серыми губами сморщенным понурым огурцом. Подбородок был усеян бородавками всех величин. Из бородавок торчали в полнейшем беспорядке седые волоски. Поднятый воротник серого допотопного макинтоша прятал от взгляда шею, щеки. Макинтош был весь в заплатах, и кроме того на нем, видно, не так давно весёлая и шумная компания устраивала пикник – каких только пятен не было на серой вытертой ткани. Макинтош был явно из «Богатыря». И

все же не скрывал костлявых кистей длинного хмыря. Руки же его были просто страшны – таких мослов Сергей не видывал, разве лишь на картинках, где изображался Кощей Бессмертный. Это были не руки, а целые грабли – костистые, обтянутые сухой прозрачной кожей, огромные. Из-под обгрызенных чуть не до основания ногтей сочилась кровяная жижица. И грязны эти руки были настолько, что казалось – их владелец минуту назад встал с четверенек.

– Мы же с вами культурные люди, – жалобно прослюнил в ухо длинный хмырь. И вывернул Сергею руку так, что тот застонал.

Нож давил все сильнее. Карлик-хмырь хихикал и матерился. Потом вдруг со всей силы ударил Сергея коленом в пах. Тот вскрикнул. Боль была жутчайшей. Но согнуться он не мог. Нож почти прорывал кожу, ещё немного, и он вонзится в горло, прорежет связки, артерию… и тогда все, тогда кранты! Мука была непереносимой.

– Мне кажется, он все понял, – неуверенно промямлил длинный хмырь. Слезы катились из его глаз и смешивались на клетчатом шарфе с кровью, сочащейся из носа у Сергея. Хмырь почти вжался лицом в лицо жертвы, тяжело и вонюче дышал в ухо. И избавиться от него не было никакой возможности.

– Ни хрена эта падла не поняла! – злобно прошипел карлик. – Вот щя я ему жилу отворю, пущу поганую кровь, тогда разом скумекает, сучара позорная!

Длинный тяжело вздохнул, утёр лицо о Сергеево плечо. И предложил:

– Пусть сам скажет, а?!

– Чего-о?! – изумился карлик.

– Я думаю, он понял.

Острие перестало давить на кожу. И Сергей приоткрыл рот. Но сказать ничего не смог. Лишь прохрипел невнятно, на выдохе. Свободной рукой он расстегнул сумку, протянул бутылку хмырю-карлику.

– Спрячьте, спрячьте, молодой человек! – совсем уныло проговорил длинный. И уложил бутылку обратно. – Порядочные люди себя так не ведут. Неужто вы могли подумать на нас такое?! Как не стыдно!

Карлик снова саданул кулаком в живот, но совсем тихо, лишь размах был нешуточным, а удара Сергей почти не почувствовал. Может, все внутри онемело, может, карлик так забавлялся, играл с жертвой. Сергей ни черта не понимал!

– Надо мочить сразу, на месте! – сказал хмырь-карлик расстроенно. – Какого хрена нам с ним возиться?

– Не время, – ответил длинный. И выпрямился во весь рост.

Сергею показалось, что длинный упёрся головой в свод подворотни. Но он уже не верил своим глазам, все было как в кошмаре.

– Мы его замочим, коли не образумится, замочим! – продолжил длинный. – Вы поняли, молодой человек? Нет?! Странно! – Длинный опять разрыдался, словно Сергей своим непониманием разобидел его не на шутку.

– Ежели ещё разок сунешься в это дело, падла, – разъяснил хмырь-карлик, – я из тебя, сучий потрох, лапши настругаю, понял?!

Нож снова упёрся в горло.

– Он верно говорит, молодой человек, – закивад головой длинный, – Оставьте вы это дело! Ну зачем вам путаться в него? У вас есть работа, дом, неплохая… э-э подруга, если я не ошибаюсь. Зачем вам портить себе карьеру и репутацию?

– Я безо всякой репутации на тот свет спроважу! – прохрипел карлик, – Ещё сунется – и замочу! – Голос его вдруг осёкся. Карлик поглядел на длинного. – Ну че ты, в натуре?! Ну че возиться?! Гуманист, едрена, на свою башку!

– Не-е, не надо, – промямлил длинный.