Сатгуру
Шрифт:
Этот метод включает в себя искусство созерцания естественного Ума в сочетании с техниками Кундалини-йоги, Нада-йоги и Джьоти-йоги (особых способов созерцания внутреннего света и звука), которые традиционно считаются «тайной за семью печатями», доступной лишь для понимания высоко продвинутых практиков Лайя-йоги.
Факт их свободной публикации указывает на наличие в кармах современных духовных искателей тонких позитивных причин, позволяющих иметь благоприятную кармическую связь с этими возвышенными Учениями и извлечь из них великую пользу.
Монастырь является продолжателем древнейших традиций йоги и Адвайта-Веданты, идущих от Авадхуты Даттатрейи, Шри Шанкарачарьи, а так же от великих Учителей – сиддхов индуистской йоги и тантры, принадлежащих к древним «Гухьясамаджам».
Некоторые источники упоминают около миллиона сиддхов, однако почитание сиддхов наиболее распространено в каноне 84 индо-буддийских махасиддхов, 9 натхов и 18 тамильских сиддхов. Многие из них принадлежали к древним тантрическим общинам «Гухьясамаджа». «Гухья Самаджи» – это многочисленные группы бродячих йогинов – аскетов, авадхутов – отшельников, возникшие в Индии в конце 1 тыс., в то время когда индуистская и буддииская тантры были в пике своего расцвета и не отделялись друг от друга.
Наиболее известные из них принадлежат к традиции «Шайвите-натха», такие как Матсиендра, Горакша, Джалендра, Гахини, Чарпати, Ревана, Чауранги, Джаландхара, Вирупа, Канери, Канхапа, Кандхата. Многие из них принадлежали к школе капалика: Анадикала, Ватука, Махакала, Виранатха, Шрикантха, Джаландхара, Канхапа.
К сугата-сиддхам (буддийской) школе принадлежали Нагарджуна, Арья Дэва (Карнарипа), Шантидэва, Шантипа (Ратнакаришанти) и др., Сараха (Сароруха), Сабара (Сабарапа, Шаварипа), Луипа, Нардэва (Наропа) принадлежали к нескольким традициям одновременно. Будучи равнодушными к институциональной религии многие из них не принадлежали к какой-либо школе, секте, находясь выше религиозных различений, поскольку принадлежность к сиддхам не зависит от принадлежности к какой-либо школе или секте.
Монастырь является хранителем и продолжателем одной ближней и пяти дальних линий преемственности учений сиддхов и Богов. У истоков этих линий преемственности стоят:
~ 5 Великих Риши;
~ Бог Брахма;
~ Авадхута Даттатрейя;
~ Шри Шанкарачарья;
~ Шри Гуру Матсиендранатх;
~ Шри Горакшанатх;
~ Махасиддха Сараха.
Священные тексты данных учений и наставлений святых хранятся в Монастыре и составляют основу Учения и практики.
Примечания
1 Прошлая эпоха (двапара-юга) была как минимум пять тысяч лет назад.
2 Учение китайского даосизма считается пятой Ведой в тантре. «Махачина» (старинное название Китая) считается страной древних мудрецов среди тантристов Бенгалии и Кашмира, и знание, почерпнутое оттуда, всегда высоко ценилось. Считается, что именно там сохранилась пятая Веда (тайная), связанная с тантрой, поскольку, когда Шива отсек Брахме голову, его голова упала именно на территорию Махачины.
3 Говинда, как известно, учил самого Шри Ади Шанкарачарью.
4 Сто жертвоприношений коня – ашвамедха-яджня. Согласно ведическим представлениям земной царь, совершивший сто жертвоприношений коня, сравнивался по положению с Индрой и мог претендовать на его трон.
5 Восемь благоприятных знаков (аштамангала) –
6 Великий Владыка – санскр. Махешвара.
7 Такой язык, используемый сиддхами, в разных традициях называется «сандхья бхашья», «ула(та)-бамси», «апабрамса», а песни и тексты, которые пели сиддхи, «доха» и «карья гита».
8 Карна – герой эпоса Махабхараты.
9 Ошибочно полагать, что понятие Пустоты – это сугубо буддийская категория. Учение о Великой Пустоте (Махашуньяте) для индуизма не является чем-то новым, и всегда было ему присуще. К примеру, прямое указание о медитации на Пустоте есть в «Девикалоттаре» – самой главной из двадцати восьми Агам, а Агамы в индуизме приравниваются по важности к Ведам. В Лайя-йоге махасиддхов в отличие от Шуньяты, принятой в буддизме Хинаяны, Пустота не имеет нигилистического оттенка, она пуста и в то же время не пуста. Пустота не противопоставлена сансаре. На нее также можно указать намеком, к примеру, что она подобна пространству или что она представляет собой естественную постигающую светоносную ясность нашего глубинного «Я». Пустота в Агамах тождественна Брахману Вед, Атману йогов и Шунье махасиддхов.
«Те, кто медитирует на Абсолютной Пустоте и практикует до конца, утверждаются в том невыразимом состоянии, которое превосходит рождение и смерть».
«Девикалоттара», 42
10 Промежуточное состояние – санскр. «антарбхава».
11 Есть также еще два вида аналитического самоосвобождения, связанные с внешними объектами и процессом восприятия, они, однако, не получили широкого распространения у сиддхов ввиду их усложненности.
12 Обширные правила Винаи, числом несколько сотен, были сформулированы Бхагаваном Буддой Шакьямуни 2,5 тыс. лет назад как свод дисциплинарных норм поведения для первых буддийских монахов-бхикшу в его общине, а затем были записаны и сведены воедино в текст «Пратимокша сутта». Правила Винаи и по сей день свято чтутся среди приверженцев южного буддизма Тхеравады.
Спустя 1,5 тыс. лет Шри Ади Шанкарачарья, укрепляя монашеский дух, заимствовал многое из буддийского кодекса и ввел строгие правила дисциплины для монахов в основанных им монастырях Адвайты (Адвайтапитха).
13 Ришрья Шринга перевоплотился оленем, благодаря тому, что слушал обращенную к чувствам музыку женщин и стал их послушной игрушкой.
14 Не следует путать интеграцию в Лайя-йоге с другими похожими способами внимательности, часто используемыми в традициях буддизма Тхеравады, например, с сатипаттханой, описываемой в «Сатипаттхана-сутте».
Обычная практика сатипаттханы заключается в приложении внимательности к действиям тела и постоянному наблюдению за телом, чувствами и мыслями.
С точки зрения Лайя-йоги, сатипаттхана не более чем подготовительная практика для начинающих, где осознавание поддерживается с усилием, а ум, вместо того, чтобы быть естественно распахнутым, постоянно фиксируется на теле, чувствах или мыслях. В сатипаттхане ум искусственно сужается волевым усилием для облегчения поддержания непрерывной осознанности, в Лайя-йоге же уму позволяется быть в его естественной обнаженности без усилий и фиксаций.