Сатгуру

Раджниш Бхагаван Шри

«То, что не имеет ни цвета, ни качеств, ни формы, как может быть описано в Агамах или Ведах?»

Махасиддха Сараха

Свобода, о которой говорят обычные люди, – это свобода спящих людей, лишь подлинно Просветленный свободен по-настоящему. Свободу во сне нельзя назвать подлинной свободой. Истинно пробужденное существо – это тот, кто полностью пробудился и испытал состояние за пределами мыслей в его великолепном сиянии. Кто однажды испытал это великолепное сияние, больше не опирается ни на что, имеющее концепции. Он не опирается на понятие Бога, он не опирается на понятие умственной святости или святых, он не опирается на религиозные книги, он не опирается ни на что, кроме этого сущностного осознавания, он не опирается на философии, он не опирается на религиозные обряды. Он опирается на свое собственное переживание исконного «Я» за пределами какого-либо понятия о «Я». Поскольку он полностью исцелился, он больше

не нуждается в лекарствах, поэтому подлинно религиозные Учения находятся за пределами Учений, а настоящий святой находится вне понятий.

Далее, Учитель, пытаясь повернуть ум ученика от концепций в сторону осознавания, говорит: «Даже когда я говорю «в истинной» или когда я говорю «в Реальности» и «Брахмана», когда я говорю «существует» или «понятия» – это все равно иллюзии двойственного ума, подобные миражам, так как сказать «истинное» означает разделить на истинное и неистинное, и, утверждая одно, отрицать другое, а это заблуждение, это двойственность, ведущая к рождению и смерти. Сказать «Реальность», означает разделить на Реальность и не-Реальность, и, утверждая Реальность, отрицать не-Реальность, а это заблуждение, это двойственность, ведущая к страданиям, рождению и смерти. Сказать «Брахман», означает разделять на Брахман и майю, утверждая одно, отрицать другое, а это заблуждение, это двойственность, ведущая к рождению и смерти. Сказать «существует» – это означает разделять на существование и несуществование и, отрицая одно, утверждать другое, а это заблуждение, это двойственность, ведущая к иллюзиям, рождению и смерти. Сказать «такие», означает предполагать, что есть «не такие», и, утверждая одно, отрицать другое, а это заблуждение, это двойственность, ведущая к рождению и смерти. Сказать «понятия» – означает отрицать «не-понятия», утверждая одно, отрицать другое, а это заблуждение, это двойственность, ведущая к страданиям, рождению и смерти. Даже сказать – это «заблуждение», означает утверждать одно и отрицать другое, поэтому, о, ученик, когда святой говорит о «заблуждениях» «ученика», «Вселенной», «реальности», он говорит о них как о «не-заблуждениях» «не-ученика», «не-Вселенной» и «не-реальности». Когда Пробужденный говорит об «Учении», он говорит о нем как о «не-Учении», когда Пробужденный говорит о «Я», он говорит о нем, как о «не-Я», когда он говорит о «Брахмане», он говорит о нем, как о «не-Брахмане», когда он говорит о «Гуру», он говорит как о «не-Гуру». Когда он говорит об «Освобождении», «Дхарме», «рождении» и «смерти» он говорит как о «не-Освобождении», «не-Дхарме», «не-рождении» и «не-смерти». Пойми, о, друг, это прямо сейчас и никогда не спрашивай ни о чем больше, пребывай свободным от всяких понятий, где бы ты ни был, куда бы ты ни шел, что бы ты ни делал и чем бы ни был занят. Будь свободен от двойственности, созерцая Пустоту, как не-Пустоту, и разорви круг рождений и смерти».

Ученик может спросить Учителя, достиг он Просветления или нет. Учитель, вместо того, чтобы давать концептуальный ответ, попытается ввести сознание ученика в осознавание вне концепций. Он может сказать: «Но если я за пределами «достижения» чего-либо или «недостижения», «просветления» или «затемненности», «я» или «ты» как я могу истинно ответить тебе в этих понятиях? Пойми, все это вымышленные понятия двойственного ума, существующие лишь в твоем сознании, подобные городу гандхарвов или небесным цветам. Монах-авадхута не имеет с этим ничего общего. Лучше прямо сейчас освободи ум от иллюзий и увидишь, достиг я или нет».

Таким образом, Учитель, вместо того, чтобы отвечать на наивные вопросы ученика, не поддерживает ни одно из его утверждений, разрушая умственные понятия ученика в самой основе. Ученик постепенно воспринимает такое видение и перестает наивно верить в концепции как в нечто самосущее, таким образом, устраняя заблуждения своего ума. Мы привыкли делить на черное и белое, и такое черно-белое восприятие Вселенной держит нас в тисках двойственности, поэтому мы видим Мару и Будду, святого и грешника, ады и небеса, жизнь и смерть, радость и страдания. Умственное самоосвобождение впервые поворачивает нас к такой двойственности, обнажая третье, то, что находится за пределами «того» или «этого». Внезапно мы понимаем, что все наши суждения, основанные на двойственности, проистекали из нашего сноподобного состояния и в абсолютном смысле не имеют никакого значения. Таким образом, мы с юмором начинаем относиться к любым концепциям, как к своим собственным, так и к чужим.

«То, что доступно мыслям, – бесполезно. Книги, храмы, внешние признаки религиозности – то же самое».

Махасиддха Сараха

В религиозном мире всегда существовало множество проблем из-за того, что концепции одной школы расходились с концепциями других. Иногда они порождали диспуты, приводили к расколам или даже к противостоянию. Это происходит вследствие человеческой бессознательности, когда мыслям придается какое-либо значение. Вместо того чтобы пребывать в обнаженном осознавании вне мыслей, люди сражаются за свои идеалы и миражи, считая их

чем-то реальным, таким образом полностью утрачивая путь истинного Пробуждения. Поэтому говорят, что когда встречаются религиозные ученые, они ведут диспуты, а когда встречаются реализованные мистики, они смеются.

Когда мы вышли за пределы концепций, мы понимаем, что сансара и нирвана, Мара и Будда – это, по сути, очередные ярлыки, наклеенные на Реальность. Мирское и духовное – это очередные понятия, которые наш ум сформировал, исходя из обусловленного восприятия. Когда же мы находимся в обнаженной осознанности, мы понимаем, что Мара – это, в какой-то степени, тоже Будда, а мирское – это часть духовного. Когда мы утвердились в таком понимании, можно сказать, мы обрели некоторое видение состояния «единого вкуса». Такое обретение «единого вкуса» на уровне осознанности за пределами концепций дороже изучения сотен тысяч философских религиозных трактатов, тысяч томов духовой литературы и сотен лет философских дебатов на темы о природе Пустоты, реальности или нереальности Вселенной, единства или отделенности души, поскольку все, с чем мы имеем дело, читая книги, ведя философские диспуты или рассуждая, все-таки это концепции, а они сами не имеют никакой сущности.

Нам трудно поверить, что весь мир, который мы выстроили, и на который опирается даже религия – это мир иллюзий. Когда мы понимаем принцип выхода за пределы концепций, это первый проблеск Просветления. Внезапно мир переворачивается, и мы не можем больше поверить во что-либо обусловленное мыслями как во что-то реально существующее. Это не значит, что мы перестаем чувствовать святость религиозных книг или духовных изображений, скорее, это означает, что теперь мы перестаем чувствовать святость только в храмах, изображениях и религиозных книгах, и мы понимаем, что святость также находится в обыденных вещах, таких как цветок, корова, собака, еда или ходьба.

Второй способ умственного самоосвобождения – это самоисследование (Атма-вичара). Он заключается в том, что мы постоянно ищем переживающего или субъект. Что бы ни возникало, мы должны спросить себя: «Кто это видит?», или «Кто это спрашивает? Кто это говорит?», или когда нас пытаются сбить с толку, обусловив какой-либо концепцией, мы можем спросить: «Кто это слышит?», или мы можем спросить собеседника: «Кто это говорит?». Ответом будет: «Я». Тогда мы задаем следующий вопрос: «А кто это «Я»?» Внезапно, начиная исследовать «Я», мы обнаруживаем его безсущностность, пустотность за пределами мыслей, и все мысли перестают иметь какую-либо цену. Ум останавливается, и мы погружаемся в невыразимое состояние вне мыслей.

Этот метод заключается в том, что с помощью ума мы обнаруживаем безсущностность себя как субъекта, тем самым, разрывая процесс субъект-объектного восприятия и отбрасываясь в состояние вне понятий. Бывает, когда мы получим неприятное известие или происходит какое-либо волнующее событие, наш ум может быть в смущении. Когда же мы задаем вопрос: «Кто это переживает?», мы обнаруживаем неизменное чувство «Я», которое полностью свободно как от мыслей, так и от восприятия. Внезапно вся Вселенная, кажущаяся реальной и воздействующей на нас, гаснет и начинает сверкать только осознавание «Я». Таким образом, мы возвращаемся к своей изначальной осознанности, избавившись от замешательства. Мы видим, что ничто не имеет значение, когда мы созерцаем наше исконное «Я», все является сном, миражом, подобно эху в горах или кругам на воде, лишь наша осознанность есть нечто подлинное в этом мире сновидений.

Выполняя умственное самоосвобождение, ученик задает такой вопрос самому себе, когда его ум схватывается какими-либо концепциями. Если же ученик задает вопрос Учителю, Учитель, чтобы прямо указать на осознанность ученика, спрашивает его: «Кто это спрашивает?», какой бы вопрос это ни был. Ученик, разумеется, отвечает: «Я». Тогда Учитель говорит: «А что есть это твое «Я»?» Ученик может сказать: «Я не совсем понимаю». Тогда Учитель, словно рассердившись, может сказать ученику: «Ты не знаешь, кто ты сам, а задаешь разные нелепые вопросы, лучше выясни, кто ты сам, а затем интересуйся другими Учениями». Потрясенный ученик начинает ревностно исследовать задающего вопрос, медитируя на природу «Я». Внезапно все его поверхностные вопросы, исходящие от двойственного ума, разваливаются, и он обнаруживает, что они были мнимыми, фальшивыми, они были следствием незнания «Я», задающего вопрос. Когда же он ищет ум, задающий вопрос, он не может там обнаружить ни цвета, ни формы, он не может обнаружить его местоположение. Чем больше он погружается в исследование «Я», тем большую пустотность он обнаруживает. Внезапно он понимает, что все его вопросы происходили из непонимания этой пустотности и никакой умственный ответ не даст ему удовлетворения. Лишь понимание этой пустотности и проникновение в нее является подлинным, полным и окончательным ответом. Тогда, найдя эту пустотность, ученик ликует: «Я понял, на самом деле меня нет, и все мои вопросы были моими снами». Ученик не может выразить это, однако, он обретает полную свободу, познав пустотность и несуществование своего «Я», а все его вопросы получили один ответ.