Сатирикон

Профессии есть две древнейших в мире,

Шпион и проститутка – это факт,

А если этого не знаешь,

Поройся в Библии чудак!

Там все изложено подробно,

Когда, и кто, какой порой,

Сексотил Господу в угоду,

Иль зарабатывал …

Была работа та рисковой,

Ведь думать нужно головой,

Иначе чье-то злое слово,

И пращуры забьют толпой.

Пророкам легче,

их сексотству,

Учил сам праведный Господь.

Все было тихо, благородно,

Шепнул на ухо – злата горсть.

А вот библейской Магдалине,

Пришлось самой все постигать,

Как зарабатывать …

За сколько и кому давать.

Как долго дева занималась,

Своим доходным ремеслом,

Молчат древнейшие писанья,

Но надо думать, год-другой.

Потом ее толпа поймала,

Камнями стала избивать,

И улюлюкая кричала,

Попалась, гребаная …!

На счастье тут Господь случился,

Он с явки следовал домой,

Перед толпой остановился,

И обратился к ней с мольбой:

«Оставьте паства избиенье»,

А те: «Господь, она же …

Собой торгует, как на рынке,

Пророкам даже рада дать»

Короче, спас он Магдалину,

Как по другому? ведь Господь!

Ну, а толпа ее в святые,

Молиться на нее бы чтоб.

Сексотам тоже дали нимбы,

Ведь рисковали и они,

Так две профессии старинных,

Благую святость обрели.

Бывает в жизни и нередко,

Что зеркало, всего одно,

Наглядней целой галереи предков.

Яйцо иль курица? Курица или яйцо?

Первично что? Философы не знают.

На гриле – курица, в омлете же яйцо,

Все просто, а они не понимают.

Коль суть в вине, то истина в стакане,

Возьми побольше сути, в истину налей,

И выпей все неторопливыми глотками,

Затем возрадуйся – философ ты теперь.

Вера, Надежда, Любовь

Вера скончалась,

Надежда пропала,

Ну а Любовь,

Проституткою стала.

«Люблю Россию я, но странною любовью…»

Как точно классик нам сказал,

Ее мы тоже любим странно,

Как пересадочный вокзал…

Мы рождены, чтоб сказку сделать былью,

И из России

сделать город-сад,

Чтоб Абрамовичи одни в ней только были,

Швыдкие и родной Моссад!

Выхожу один я на дорогу,

В руке « перо», в кармане пистолет,

А ночь темна, пустыня внемлет богу,

Ну, чем не начинающий поэт?

Теперь в России есть Дом-2,

Собчак дебилов в нем лелеет,

Давно пора всю эту шваль,

Определить в Палату – 9.

Люблю смотреть я на политиков,

Что о коррупции кричат,

Вы посмотрите лучше в зеркало,

Оно подскажет, что и как…

Вот и свершилось, наконец,

В России взращена элита!

А проще, скопище людей,

Добравшихся к корыту…

Ты истина, а я лишь заблужденье,

Ты знаешь все, а я предположенья,

Ты вечная, а я одно мгновенье,

Но коль есть истина, зачем тогда сомненья?

Прошла любовь, завяли помидоры,

Не буду больше я к тебе ходить,

Как можно на моей земле суровой,

Без помидоров женщину любить?

Нам ночь простоять, да день продержаться,

На «Прозе» Мавроди вдруг стал появляться,

Он что-то там пишет, и что-то читает,

Никак пирамиду соображает?

Погиб поэт, невольник чести,

Пал, оклеветанный толпой,

И вновь воскрес этом на сайте,

Но что-то, вроде, не такой…

Лежу под сакурой, и пью сакэ,

Хреновое оно, и чашки странные,

Привык я под березой водку пить,

И непременно из стаканов…

«Картошку все мы уважаем,

если с сальцой ее намять»,

Давно прошло то время, Вова,

В России все подряд едят…

Ночь, улица,

Фонарь, аптека,

Таблетка,

Нету человека…

В соседнем доме окна желты,

Конец ознакомительного фрагмента.