Саврола
Шрифт:
— Скорей воды! — потребовал он.
Кто-то передал ему полный стакан, и он предложил ей немного попить. Люсиль, которая не могла говорить или двигаться, не знала как убежать. Должно быть, он узнал ее. Позор, ядовитые насмешки, опасность — ей все было ясно. Когда она сделала слабую попытку рукой отодвинуть стакан воды, Саврола сурово поглядел на нее сквозь плотную вуаль, которую она надела. Вдруг он вздрогнул, едва не пролив при этом воду, протянутую ей. «Все, теперь-то он узнал ее! — пронеслось в голове Люсиль. — Вот и настал
— Привет, Миретта, моя маленькая племянница! — воскликнул он. — Как ты осмелилась прийти одна вечером туда, где собралась такая толпа? Чтобы услышать мою речь? Годой, Рено, это для меня самая высокая награда! Это значит для меня больше, чем радостные возгласы людей. Дочь моей сестры отчаянно бросилась в толпу и услышала мою речь. — Он повернулся к Люсиль и продолжал: — Но твоя мама никогда бы не позволила тебе это сделать. Это не место для девочки, тем более одной. Я должен отвезти тебя домой. Ты не поранилась? Если бы ты попросила меня, я бы нашел для тебя удобное место, и ты бы не была в толпе. Мой экипаж там? Отлично, тогда отправимся немедленно домой. Твоя мама будет очень волноваться. Спокойной ночи, джентльмены. Пойдем, моя дорогая.
Он протянул ей руку и повел ее вниз по ступенькам. Люди, которые заполнили улицу, восторженно приветствовали его. Их лица, поднятые кверху, казались бледными в свете газовых фонарей. Он усадил ее в свой экипаж.
— Трогай, — приказал он кучеру, усаживаясь рядом с Люсиль.
— Куда мы едем, сэр? — спросил кучер.
В это время к экипажу подошел Море.
— Я поеду на козлах, — сказал он, — а после того, как высажу вас, я могу поехать в этом же экипаже дальше.
И прежде чем Саврола вымолвил слово, он забрался на сиденье рядом с кучером.
— Так куда мы поедем, сэр? — повторил кучер.
— Домой, — в отчаянии произнес Саврола.
Экипаж отправился в путь, пробиваясь сквозь толпу людей, возгласами приветствовавших народного героя, и выехав в более безлюдные районы города.
Глава XI. Под покровом ночи
Люсиль прилегла на подушки в экипаже с чувством огромного облегчения. Он спас ее. Чувство благодарности переполняло ее душу, и в каком-то мгновенном необъяснимом порыве она схватила его руку и сжала ее. Уже третий раз за время их возобновленного знакомства соединялись их руки. И каждый раз это воспринималось по-разному.
Саврола улыбнулся.
— Это было так опрометчиво со стороны вашего высочества броситься в толпу подобным образом. К счастью, я своевременно нашел выход из этой ситуации. Надеюсь, что вы не очень пострадали в толпе?
— Нет, — ответила Люсиль. — Просто какой-то мужчина ударил меня локтем, и я вскрикнула. Мне ни за что не надо было приходить.
— Это и в самом деле было опасно.
— Я хотела только… — Внезапно она замолчала.
— Услышать мое
— Да, чтобы увидеть, как вы используете свое влияние.
— Я польщен интересом, который вы проявляете ко мне.
— О, это было обусловлено чисто политическими причинами.
Тень улыбки мелькнула на ее лице. Он быстро взглянул на Люсиль. Что она подразумевала? Почему она считала необходимым высказаться именно так? Тогда, возможно, она что-то скрывала от него.
— Я надеюсь, что вам не было скучно, — сказал он.
— Это ужасно — обладать такой нечеловеческой силой, — серьезно ответила она. И затем, после небольшой паузы, спросила: — Куда же мы едем?
— Я бы сразу же отвез вас во дворец, — ответил Саврола, — но наш простодушный юный друг, сидящий на козлах, создает для нас необходимость еще немного времени разыгрывать этот спектакль. Нам нужно избавиться от него. А пока вам лучше оставаться моей племянницей.
Она взглянула на него с нежной улыбкой и затем серьезно сказала:
— Вы гениально придумали весь этот спектакль и с таким благородством сыграли свою роль! Я никогда не забуду об этом. Вы оказали мне огромную милость.
— Ну вот мы и приехали, — наконец произнес Саврола, когда экипаж подъехал к его дому.
Он распахнул дверцу экипажа; Море, в свою очередь, спрыгнул с козел и позвонил в звонок. Через какое-то время пожилая домоправительница открыла дверь. Саврола обратился к ней:
— О, Беттина, я рад, что вы еще не спите. Здесь моя племянница, которая была на митинге, чтобы услышать мое выступление, и ее кто-то толкнул в толпе. Сегодня вечером я не отпущу ее домой одну. У нас имеется подходящая спальня?
— На первом этаже есть свободная комната, — ответила пожилая женщина, — но, к сожалению, она совсем не подходит.
— Почему? — резко спросил Саврола.
— Потому что простыни на большой кровати не просушены. С тех пор как прочистили дымоход, в комнате стало холодно.
— О, но вы должны постараться что-то сделать по мере возможности. Спокойной ночи, Море. Вы сможете прислать экипаж обратно ко мне, как только он станет вам не нужен? Мне необходимо еще отправить некоторые заметки в редакцию газеты «Бурный поток» по поводу статей, которые будут опубликованы завтра утром. Только не забудьте это сделать как можно быстрее, я сегодня очень устал.
— Спокойной ночи, — сказал Море. — Сегодня вы произнесли самую изумительную речь в вашей жизни. Ничто не может остановить нас, покуда вы руководите нами.
Он сел в экипаж, который поспешно тронулся по улице. Саврола и Люсиль поднялись по лестнице и вошли в гостиную, в то время как домоправительница суетилась, чтобы просушить простыни и наволочки. Люсиль оглядела комнату с интересом и любопытством.
— Итак, теперь я оказалась в самом сердце вражеского лагеря, — пошутила она.