Саята. Заря иных Богов
Шрифт:
А я только рот открыла, да забыла закрыть!
– Как же это? А почему...
– Сила ей при рождении досталась большая, - вдруг заговорила Ядвига, перебивая меня, - да справиться с нею разума не хватило. Тёмным силам поклоняться начала, из деревни ушла, бродяжничать стала, совесть свою потеряла, - Ядвига ударила кулаком по столу, а я подпрыгнула, - если б знала она, какие в ней возможности дремлют - не нам, травницам, чета! Неблагодарная!
– она отошла к окну, помолчала, - Помни, Саята, от знаний отвернёшься -
– Бывает так, что избыток знаний, напротив, к бедам приводит, - осторожно заметила я.
– У кого голова на плечах есть, тот всегда разберётся, что верно, а что - нет, - ответила Ядвига и совсем умолкла.
Я кивнула и тихо вышла из её покоев.
Что-то мне не по себе от таких совпадений...
А тут голос Михая услышала:
– Да не вру я тебе!
Другой голос, девичий, отвечал:
– Да как же то, если мамы-то твоей нет? Кто ж тебе имя мог дать раньше срока?
– Да Михаем меня зовут! Чего тебе ещё надобно?
– Не верю я!
– заливистый смех.
– Мне Жрица имя дала!
– насупился Михай.
– Как же то? Раньше времени!
– Так ведь меньше двух лет осталось!
Я тихонько улыбнулась и открыла дверь на крыльцо.
Они сидели на ступеньках, и Липа заливисто хохотала над нахохлившимся Михаем.
Оба услышали мои шаги - что немало меня удивило - и резко развернулись.
– Бывают такие случаи, когда юноша раньше времени в мир выходит, тогда те, что наделены властью над его судьбой, могут дать ему имя, - назидательно произнесла я, внутренне посмеиваясь над раздосадованным братцем.
– А ты кем ему приходишься?
– нагло спросила Липа.
– Сестрой названной, - улыбнулась ей, - а здесь вроде как считалась Жрицей Бога Рода.
– Ой!
– пискнула Липа и в ноги ко мне упала, - прости меня, неумную!
– Тебе сколько лет, девочка?
– спросила я.
– Пятнадцать, - не поднимая головы, отвечала Липа.
– Почти невеста! А чего ж здесь работаешь?
– Ядвига мне старшая сестра.
Я удивлённо посмотрела на Михая, тот кивнул и пожал плечами - мол, и такое бывает.
– Сколько ж матери твоей лет?
– спросила, понимая, что вопрос выходит слегка невежливым.
– Она умерла от родов. И папа умер. Одна Ядвига теперь у меня.
– А что ж она тебя к делам твоим девичьим не готовит?
– вновь удивилась я. Не место хозяйской сестре на побегушках, как работнице.
– Нет у ней времени, про мою никчёмную душу суетиться, - ответила Липа, и - мне послышалась, - будто всхлипнула.
– Не по порядкам это, - я покачала головой, но сделать ничего не могла - в чужой дом со своими правилами лезть - не дело, - Михай, - я кивнула на солнце, что уже за горизонтом спряталось.
– Нам пора, - он виновато посмотрел на Липу, - прощай, да не поминай лихом.
Липа подняла заплаканное
– Всегда рады будем видеть вас у себя в гостях.
– Жалко мне её, - Михай шёл, опустив голову.
– И мне жалко, да не наши тут с тобой порядки, чтобы что-то менять.
– Засидится в девках, кому от того польза?
– не унимался следопыт.
– Ты, гляжу, из девок её выводить собрался?
– улыбнулась я, - устроится её судьба и без тебя. К тому же сейчас ты безродный, и ей от того лучше не станет.
– Почему ж я безродный?
– удивился Михай, - я ж внук старосты! Первый парень на деревне!
– Был, - я невесело усмехнулась, - пока из дома не ушёл.
– Как же так?
– опешил Михай, - И что ж теперь?
Он остановился.
– И не вернуться мне больше в семью?
– А примут тебя, после ухода-то?
– вопросом на вопрос ответила я.
– А ей того знать не надобно!
– нашёлся следопыт.
Я покачала головой, но говорить ничего не стала. Знала, что храбрится он сейчас. Не привык ещё к безродности. А впереди нас толпа собиралась весёлая. Кто-то песню тянул, а кто на балалайке подыгрывал.
– Свадьба, что ли?
– я присмотрелась. И впрямь, никак - свадьба!
– Невесту с женихом уложили, - пояснила Михаю, - теперь родня до утра гулять будет.
– Фома! Хватит яйца высиживать! Айда к нам!
– звонко крикнул молодой парень, одетый в богатые одежды.
– Оставь меня, не слышал что ли - нога болит, - устало, но всё так же упорно (и, похоже, не в первый раз) повторил тот, кого назвали Фомой.
– Здоровья и долголетья этому семейству, - поклонилась людям и хотела, было, пройти дальше, как тот молодой перекрыл мне дорогу.
– Не уходи, красавица, отпразднуй с нами!
– Не могу я, люди добрые, должны мы с братом до ночи домой вернуться, - откланялась я, пытаясь пройти мимо.
– Довезу тебя до дома, милая, гляди какой у меня жеребец, - юноша указал на конюшню.
– И впрямь, красивый, - я постаралась скрыть улыбку. Жеребец был самый простой.
И любят же мужчины своими лошадьми хвастаться! Знали бы они, какие кони были там, откуда я родом...
– Что красивый? Быстрый, как молния!
– принялся расхваливать молодец.
– Верю я тебе, да идти мне нужно, - я попыталась вырваться, но вдруг услышала знакомый голос.
– Это не та ли, Фома?
– Михай, уходить нам надо, - зашептала братцу на ухо.
– Что случилось?
– Мы с тобой вчера на добрых людей наткнулись... когда ты по лесу в буром меху шатался...
– Это не те ли охотники?
– переспросил Михай.
– А ты как помнишь?
– я удивилась.
– Не помню. Следы на подступах к деревне были странные. Обутки, вроде, охотничьи, да шли как-то странно... не то пьяные?