Саймон говорит
Шрифт:
— ПЯТНАДЦАТЬ!!! — вдруг выкрикнул подскочивший на диване торговец и тут же зажал себе рот обеими руками. Затем подозрительно огляделся по сторонам и громким шёпотом повторил: — Пятнадцать тыщ!!!
— Пятнадцать, — согласно кивнул Ярослав Александрович. — Только, говорит, расскажите, где и как вы всё это достали.
— А вы? — с нарочитой небрежностью в голосе поинтересовался Саймон, продолжая держать в руке рюмку с водкой.
— А что мы? — с хитрецой в голосе переспросил староста. — Мы — как договаривались. Говорим, так, мол, и так, проходил один проходимец, расспрашивал про лабораторию.
— А он?
— Побожился, что всех изведут.
Выслушав отчёт, мутант некоторое время сидел без движения, переваривая полученную информацию. Затем резким движением опрокинул в рот водку, скривился, и с громким стуком поставил рюмку на стол.
— А у тебя как дела? Продал свои книжки? — полюбопытствовал староста, глядя, как мутант снова наполняет рюмку.
— Продал.
— И почём?
— Десять тысяч.
— ДЕСЯТЬ ТЫЩ!!! — задремавший было Купец подпрыгнул на диване, опять зажал себе рот руками и с подозрением заозирался по сторонам. Убедившись в отсутствии лишних ушей, он громким шёпотом выдал: — Десять тыщ!!! Ярик! Это же двадцать пять тыщ будет!
— Десять тысяч за две старенькие книги? Неплохо! — уважительно протянул староста и тоже наполнил рюмку. Затем с сомнением взглянул на возбужденного торговца и накапал немного во вторую. Купец схватил тару, и отчаянно жестикулируя, разразился пламенной речью:
— Ярик! Нам срочно надо в лабраторию, пока туда эти ворюги железножопые не ворвались! Если Сёма с Чином за один раз оттуда на двадцать пять тыщ барахла вынесли, ты прикинь, сколько мы оттуда всей деревней притащим!!! Это же мильоны! Мильярды!!! Ярик, мы будем богаты, как… как… — Владимир ненадолго примолк, уставившись затуманенным взором куда-то в стену. Затем встрепенулся, опрокинул себе в рот рюмку и растерянно заморгал — посуда была пуста.
Ярослав Александрович вытер водку с лица и, воспользовавшись паузой, проникновенно произнёс:
— Вова! Мы не можем пойти в лабораторию.
— Почему? — искренне удивился Купец.
— Потому что нам еще надо в деревню вернуться. А кто нас повезёт, если ты пьяный?
— Я не пьяный! Я чуть-чуть выпимший!
— Тем более! Кто же выпимши за руль садиться?
— Ярик, но они же всё вынесут без нас! — жалобно простонал Купец.
— Не успеют. Ты сейчас быстренько поспишь — и живенько нас обратно доставишь.
— Точно! Проспаться!
Торговец попытался встать с дивана, но его ноги явно были против. Как, впрочем, и весь организм. После нескольких безуспешных попыток, он прилёг на диван и сонным голосом отруководил:
— Ярик, я у тебя тут полежу недолго. Разбуди меня через пару часиков… Поедем… В лабраторию…
Через минуту по номеру разнесся негромкий храп.
— Совсем у мужика крышу снесло от лёгких денег. — Посетовал староста, потянувшись за рюмкой. — Ничего, проспится — одумается.
— А если не одумается? — полюбопытствовал Саймон, поднимая
— Если не одумается — я его сам одумаю! — отрезал Ярослав Александрович. — Меру надо знать. Ну что, вздрогнем?
Мужики «вздрогнули», крякнули, зажевали водочку бутербродами с ветчиной, сыром и солёным огурчиком. Закурили. Помолчали, размышляя каждый о своём.
— Ладно, пойду я, — наконец проговорил Саймон, вставая. — Труба зовёт.
— Какая труба? Куда зовёт? — удивился староста.
— На свидание. — Ответил мутант, чувствуя, как губы помимо воли разъезжаются в глупой, но счастливой улыбке.
***
Утро начиналось отвратительно. На этот раз — именно по той самой, классической причине. Голова пульсировала, мозг явно увеличился в размерах и пытался совершить побег через доступные отверстия, а малейшее движение заставляло вселенную вращаться вокруг и без того пребывающего в смятении организма. Где-то в глубине сознания небрежно всплыла мысль о бренности всего сущего и субъективности бытия. Ибо в данный момент он был воистину центром вселенной. Помирающей, усталой, больной вселенной, готовой взорваться, чтобы породить нечто новое и неизведанное…
Впрочем, остальной организм с этим был однозначно не согласен. Мочевой пузырь требовал избавиться от излишков жидкости, угрожая помирающей «вселенной» сделать отнюдь не Большой взрыв, а маленький мокренький взрывчик. В то же время сухие, как наждак, горло и язык требовали залить в организм холодной прозрачной родниковой воды, ибо баланс жидкостей был грубо нарушен.
Повалявшись в кровати с полчаса, Грэй собрался силами и кое-как дополз до ванной. Облегчился, а потом долго стоял под прохладным душем, ловя губами такую вкусную, такую живительную влагу. Попутно пытаясь вспомнить, как же он так умудрился нажраться…
Оставив двух компаньонов в состоянии нестояния, мутант быстро промчался в номер, где принял душ, попутно бросив одежду в стиральную машину. Потом воспользовался сушилкой, а потому в ресторан спускался вполне чистый (но не бритый) и благоухающий кондиционером для белья. Несмотря на то, что пришёл он минут за пять до назначенного времени, стоило заикнуться об ужине с госпожой мэром, как его тут же проводили в одну из уединенных кабинок, где миниатюрная рыжеволосая владычица с интересом изучала меню.
Поначалу всё было чинно и спокойно. Саймон поздоровался и присел за стол, Наталья, точнее Нат, как она попросила себя называть, сделала заказ за себя и за спутника — что-то из французской кухни. Официант принял заказ и тут же задал закономерный вопрос — что уважаемые гости будут пить? После секундного колебания, мутант выбрал коньяк. «Коньяк, так коньяк» — легко согласилась госпожа мэр, озорно сверкнув зелеными глазами. Далее был чуть скомканный разговор (сам факт свидания, да еще в такой обстановке смущал его неимоверно) из общих фраз. Затем первый тост. Затем второй тост. Разговор стал оживленней, зазвучали шутки. Третий тост, четвертый… Смена блюд, смена опустевшего графина… Они уже не просто разговаривали, а оживленно спорили, обсуждая фантастику XX, XXI и XXIII веков, влияние книг на общество, изменения культурных ценностей… Закончился второй графин, потом третий…