Сайт фараона

Грай Татьяна

Утолив первый голод, милая Наташенька, громко прихлебывая чай из огромной красной чашки в белый горох, завела умный разговор.

— Лизавета, ты у нас девушка городская, ученая… вот объясни мне, пожалуйста, почему на меня чужая злоба так сильно действует? Я ведь из-за чего непредсказуемой становлюсь? От нервов. Только не от своих. От чужих.

— Как это — от чужих? — не понял Никита.

— А так. Как только рядом кто сильно нервный окажется — я тут же взволнуюсь. Как будто он меня за невидимые веревочки дергает и заставляет психовать.

— Наверное, у тебя повышенная чувствительность, — предположила Елизавета Вторая.

— Ну…

не знаю, не знаю. Я же вообще всегда так реагирую: на меня разгневаются — и я тут же разгневаюсь, мне соврут — и я тут же совру, вот просто не могу удержаться, и все! И внутри у меня сразу что-то как будто горит, мечется — как буря в летнюю ночь. Я вот слыхала, есть такой Мара, злобный дух, что вредит людям. Может, это он безобразничает? Ты как думаешь?

Никита хихикнул, однако Лиза-дубль отнеслась к словам милой Наташеньки с полной серьезностью. Отодвинув чашку, она прицельно глянула на Никиту, приказывая ему помалкивать, и сказала:

— Нет, милая, Мара тут ни при чем. Он существует, конечно, но он никогда не вмешивается в нашу жизнь активно. Просто мы вечно чего-то боимся, а страх ослабляет нашу защиту. И тогда Мара приближается к нам и изменяет окружающую нас обстановку… он просто создает такую ситуацию, что человек вроде бы поневоле совершает дурные поступки, или впадает в гнев, и так далее. Но человек может ведь выбрать и другую модель поведения, это в его силах и в его власти.

Никита сильно усомнился в том, что милая Наташенька поняла хоть что-то из сказанного Елизаветой Второй. Но через несколько секунд понял, что в очередной раз ошибся. Наташенька сказала:

— Другими словами, сами нарываемся?

— Именно так.

— Или, — задумчиво продолжила милая Наташенька, — можно еще объяснить иначе… Если мы чего-то боимся или выдумываем что-то нехорошее — мы и сами не хуже Мары создадим себе кучу проблем… так? Нам, в общем-то, Мара и не нужен, чтобы одуреть и озвереть. Так?

— Так.

— Вот спасибо, умная твоя душа, — непонятно чему обрадовалась Наташенька. — Вот только не забыть бы! Надо, значит, все время себе говорить: это не моя злость, это не моя зависть, это не моя ненависть… пускай себе в других людях остаются! Внутрь себя не допускать.

Никита вдруг явственно услышал голос девочки-попутчицы, фантастической Лизы; «Я постоянно задаю себе вопрос: почему? Почему я подумала так, а не иначе… почему я вспомнила то или это… почему я чувствую такое…»

Он поймал взгляд Елизаветы Второй, как обычно, читавшей его мысли, и улыбнулся. Надо же… милая Наташенька идет тем же самым путем, что и фантастическая малышка… хотя и по-своему.

Милая Наташенька ушла, посуда была перемыта, вытерта и расставлена по местам, и Никита вышел на крылечко — перекурить. Время уже подтягивалось к полудню. Тучи сбежали, солнышко припекало вовсю, извлекая из влажной земли столбы пара… Немножко подумав, Никита решил заглянуть в сад. Пройдя крытым двором, он совсем было собрался направиться ко вкопанному в землю деревянному столу и сесть возле него на такую удобную и основательную скамью, как вдруг заметил поодаль, слева, большого серого ежа. Еж, негромко фыркая, копошился в грядке редиски. Редисочьи листья, отмытые дождем, поблескивали, теряя последние капли осевшей на них влаги. Подумав о том, что милая Наташенька на диво хорошо смотрит за чужим садом-огородом, Никита решил прогнать ежа. Нечего ему чужую редиску портить.

Он подошел к грядке

и сказал ежу:

— Давай-ка, катись отсюда!

Но еж не обратил на Никиту ни малейшего внимания.

Он продолжал сопеть и фыркать, ища что-то между растениями. В следующую секунду Никита обнаружил второго ежика, озабоченно копавшегося в соседней грядке — на ней росла свекла. Удивленный тем, что ежи ничуть не боятся человека, Никита присел на корточки и задумчиво курил, наблюдая за ежами. И только теперь вспомнил, как Елизавета Вторая о чем-то договаривалась с колючими зверюшками. Он ничуть не усомнился в том, что огород портит именно та самая пара ежей… но что они здесь ищут? Не скарабея же?

За его спиной раздался голос Лизы-дубль:

— Полагаю, что именно его. Скарабея.

А он и не слышал, как она подошла…

Никита встал и спросил:

— С чего бы им искать скарабея в твоих грядках?

— Ну, грядки по большому счету не столько мои, сколько милой Наташеньки… а почему бы и не поискать?

Никита потряс головой, пытаясь сообразить, что к чему.

— Ты дружила с моей бабушкой? — спросил он наконец.

— Ну, как посмотреть… — неопределенно ответила Елизавета Вторая. — Правильнее будет сказать, что мы с ней друг друга понимали.

— И в результате вашего взаимопонимания ежики ищут скарабея в твоем огороде?

— Они, между прочим, могут искать что угодно. Червяков. Лягушек. Личинки. И так далее. Ты знаешь, чем ежи питаются?

— Нет.

— И я тоже. Дай сигаретку.

— Пачка там осталась, в доме…

— Так принеси, — скомандовала Лиза-дубль, и только теперь Никита заметил, что девушка внутренне напряжена, словно ждет чего-то… неприятностей? Неужели лесным базаром дело не кончилось?…

Он вошел в кухню и стал искать свои сигареты. Он точно помнил, что оставил их на столе. Но на столе пачки не было. Никита огляделся. Где куртка, в которой он ходил в лес? В ее кармане должна быть другая пачка. Куртка висела на гвоздике рядом с дверью. Он сунул руку в карман, и его пальцы наткнулись на холодные, скользкие грани стеклянного шара. Никита вынул шар из кармана и, зажав его в руке, снова огляделся. Сигареты лежали на кухонном столе, как ни в чем не бывало.

— Ч-черт… — прошипел он сквозь зубы, хватая пачку и проверяя, не исчезла ли из кармана джинсов зажигалка. Зажигалка была на месте.

Он шагнул через порог и чуть не налетел на Елизавету Вторую, стоявшую у самого входа в дом, спиной к нему.

— Ч-черт… — снова прошипел он, чувствуя, как что-то поднимается внутри него… было такое ощущение, словно все токи и соки тела разом потекли вверх, стремясь оторвать его от земли (вроде бы с ним такое уже случалось?). «Куда! — рявкнул он мысленно. — Назад!» Энергии внутри него угомонились без сопротивления. Он снова твердо стоял на земле… точнее, на толстых, основательных досках крылечка латышской постройки.

— Ну, и что дальше? — спросил он, протягивая Елизавете Второй пачку сигарет.

Девушка обернулась и спросила?

— Где твой граненый шар?

— Вот.

Он разжал пальцы и показал угнездившийся в его ладони стеклянный шарик.

— Хорошо, — кивнула Лиза-дубль, забирая у Никиты пачку. — Не выпускай его. Они уже близко к цели.

— Кто? — не понял Никита. — К какой цели?

— Ежи. Они почуяли наконец скарабея. Он где-то здесь, неподалеку. Нам нужно лишь подождать.

Значит, все-таки не червяков искали ежики в грядках.