Сайт самоубийц

Йорк Келли

Кори написала мне два дня назад, спросила как у меня дела и не хочу ли я поговорить. Она умоляла позвонить ей. Одна часть меня хотела броситься к компьютеру и написать, что я хочу поговорить. Я столько хочу сказать. Все эти чувства и мысли крутятся у меня в голове и так зудят в груди, что я мог бы вырвать себе сердце, чтобы только избавиться от этого.

Я хотел, но не мог ответить ей. Она ясно дала понять свою позицию. Она переросла нашу дружбу, и мне не нужно её сострадание. Я удалил её письмо, не ответив на него.

Кроме того, у меня есть Каспер и в некоторой

степени Роксвэлл, который пишет мне только тексты из песен и ничего больше. У нас с ним завязалось странное общение. Я начал писать ему и рассказывать, как прошел мой день. А он отвечал мне строчками из песен, которые объясняют то, что он хочет донести. Чтобы добиться нужного эффекта, не всегда получается ограничиваться только песнями «Битлз», но это ничего.

Каспер — это нечто другое. Она нагловатая и глуповатая и считает меня чрезмерно чувствительным, поэтому некоторые вещи я не могу с ней обсуждать. Иногда, когда у неё бывает трудный день, она выдаёт целые тирады глупостей, но большинство времени…я не знаю. Я думаю, она просто устала. У неё есть родители, которые её любят до безумия, и это её убивает также, как и рак.

Вчера она написала мне:

— Мне нужно выбраться из этого дома. Давай что-нибудь сделаем, куда-нибудь сходим. Разве не ты говорил, что недалеко от тебя есть галерея искусств?

Это было так давно. Я почти забыл об этом. Эта страница была у меня в закладках, и я вывел её на экран. И тут до меня дошло, что она хотела сказать.

Она хочет куда-нибудь выйти. Со мной. Лично.

Прежде чем я мог придумать отговорку, чтобы не идти, она написала:

— Звучит отлично. Я сяду на трамвай в центре, а ты меня встретишь?

Моё сердце колотилось. Что за ужасная идея и с какой стати она вдруг подумала об этом?

Я: Ты не захочешь меня видеть.

Она: Почему нет? Ты урод?

Я: Не знаю…

Она:Это была шутка. Я знаю дорогу, так что, если я выеду в 10.35, то в 12 я буду у тебя. Круто?

Я не смог придумать никой отговорки. Это неизбежно. Мы с ней встретимся, и она поймёт, что я кое-как выражаю свои мысли, что я глуп и едва могу ходить и жевать жвачку одновременно. Более того, она поймёт, что я совершенно неинтересный человек. Если бы я попытался ей это сейчас объяснить, то она сочла бы меня идиотом. Поэтому я написал ей, что было бы круто встретиться, хотя я так не считал.

Я написал Роксвэллу, особо не вдаваясь в детали.

ЧеловекИзНиоткуда: В эти выходные мне предстоит что-то ужасное. Я договорился кое с кем встретиться. Что, если этот кто-то поймёт, что я не достоин этого?

Он ответил, только когда я уже собрался ложиться спать. Впервые за всё время это были не слова из песен, но сообщение было короткое и по делу. Я перечитал его сотню раз.

Роксвэлл:Не волнуйся ты так. Будь собой.

***

На остановке трамвая я был без пятнадцати двенадцать.

Трамваи ходят каждые полчаса, так что следующий должен быть её. Я был так взвинчен, что собирался написать Каспер, что я заболел и надо всё отменить, пока не понял, что уже поздно. Она, наверное, уже вышла из дома.

У меня в аптечке были таблетки для лечения повышенной тревожности, которые мне когда-то прописал психиатр. Однажды Мэгги уговорила меня пройти обследование. Я сходил к нему, и это был первый и последний раз.

Я принимаю эти таблетки только в тех случаях, когда они мне действительно нужны, когда я чувствую, что мои эмоции готовы вырваться из моей груди как некое существо и проглотить меня. Я почти принял их. Почти. Но у них было одно побочное действие. Они действовали на мой кишечник, а я не уверен, что это то, что мне сейчас надо. После ощущения состояния оцепенения от смерти Мэгги, паника — почти желанное чувство.

Как только трамвай начал подходить к остановке, меня вдруг осенило, что я понятия не имею, как выглядит Каспер. Мы никогда не обменивались фотографиями. Чёрт возьми, я даже не спросил её настоящее имя. Я ничего не знаю о ней помимо того, что она больна. А она обо мне знает ещё меньше, так как больше любит говорить, чем слушать.

Тем не менее, как только она вышла из трамвая, я узнал её. Она была единственной девушкой, которая остановилась и стала оглядываться по сторонам, как будто ждала кого-то. Она была маленькая, с копной белых коротких волос и ангельским лицом, что навело меня на мысль о том, сколько же ей лет. Она упоминала, что недавно окончила среднюю школу, поэтому не может быть такой молодой.

Я сделал несколько шагов вниз по лестнице. Это мой последний шанс сбежать. Если я это сделаю, то это означает, что я уже никогда не смогу появиться на «Сайте Самоубийц». Они даже не заметят этого. Мои немногие случайные ответы на форуме и попытки общения с людьми в виртуальном мире также не эффективны, как и в реальном мире.

Каспер заметила меня, помахала мне рукой и направилась ко мне. Когда она подошла ближе, я увидел, что она довольна симпатичная, несмотря даже на круги под глазами и худобу. На ней была не подходящая по размеру одежда, что только подчеркивало то, как мало она весит. Интересно, это следствие того, что она больна, или она всегда была такой?

— Привет, — сказала она.

Я опустил голову и уставился на свои ботинки:

— Привет.

— Рада, что ты не сорокалетний извращенец, который только и ждёт шанса, чтобы воспользоваться мной на заднем сидении фургона.

— У меня действительно есть фургон, — сказал я.

На её лице появилась ухмылка.

— Так куда идти?

Я тупо посмотрел на неё.

— В какой стороне галерея искусств?

О, точно. Я ссутулился и подал ей знак рукой следовать за мной. Галерея была в нескольких кварталах, и нам повезло, что было не очень жарко. Я ненавижу лето. Мне не хватает зимнего дождя, когда всё пахнет чистотой и возрождением, а не воняет и старается изо всех сил выжить под натиском палящего солнца и глобального потепления.