Сбежать от Енота
Шрифт:
— Тогда давайте говорить ни о чём, забыв обо всех проблемах. Вернёмся к ним завтра.
“И к вопросу о том, кто такая Эверин, тоже. Плевать на всё. Этот вечер должен принадлежать только нам!” — подумала Ингри и снова пригубила лимонад.
Он давал в голову хуже, чем вино. Или всё дело в том, что Аарн, немного осмелев, смотрел на неё искренне и тепло, и Ингри казалось, что за спиной вырастают крылья.
Разговор тёк и тёк, перепрыгивая с темы на тему. Политика и светские беседы, достижения науки и путешествия, литература, искусство… Ингри сбилась со счёту, чувствуя, что это
Когда Мольтране поглотила тьма, а ужин закончился, Аарн проводил Ингри к будуару.
— Вы очаровательны, моя леди, — со вздохом констатировал он, целуя её руку. — Пусть ваши сны будут яркими.
— Не так быстро, — прошептала Ингри, утаскивая его с собой в будуар.
ГЛАВА 22
Утро оказалось смущающим. Аарн проснулся в постели Ингри и заулыбался, как кот. Это определённо была лучшая ночь в его жизни. И не из-за внезапной близости. Просто потому, что он провёл её с женщиной, в которую умудрился влюбиться. Закрыв глаза, он воскрешал в воспоминаниях яркие моменты, силясь сохранить вкус её губ, запах волос и нежность прикосновений. Эти сокровища он вознамерился пронести с собой через всю жизнь, какой бы она ни была.
— Доброе утро, — раздалось над ухом. — У нас сегодня важный день, да? Я вчера так и не спросила, когда наши голубки обменяются брачными клятвами.
— Вечером. В магистрате.
— Прекрасно. Я пойду сообщу им. Точное время?
— Приём посетителей заканчивают в семнадцать тридцать. Думаю, к этому времени можно подходить, — сонно ответил Аарн.
Он бы многое отдал за то, чтобы просто полежать в постели, обнимая Ингри-Диэнию. Заботы никуда не убегут, а вот такие минуты откровенности очень даже могут. И терять их не хотелось, но… Всё, что он знал о госпоже Лонс, говорило о том, что проще остановить разогнавшегося гепарда, чем изменить планы Ингри Лонс. И, пожалуй, эта черта тоже нравилась Аарну. Позволив себе немного задержаться в постели, он любовался её стройной фигурой, пока Ингри накидывала халат.
— Госпожа, вы проснулись? Доброе утро! — раздался из-за двери мелодичный голосок Шиллес.
“Как хорошо, что ни её, ни Шанти вчера не было”, — с улыбкой подумал Аарн, а потом принялся взглядом искать одежду. Она живописными “горами” высилась в самых неожиданных местах. Вот как рубашка могла оказаться на люстре, вроде бы… или они всё-таки закидывали её туда?
— Доброе утро, Шиллес, — ответила Ингри. — Займись, пожалуйста, завтраком. Я бы хотела яичницу с тостами. Я сама оденусь.
— Как скажете, госпожа.
— Стесняешься меня? — неожиданно для самого себя спросил Аарн.
Он предпочёл бы, чтобы события этой ночи остались только между ними, чтобы никто не мог даже подумать, что между ними что-то было, но сам факт того, что Ингри… постеснялась его… был неприятен.
— Не хочу её смущать. Она хорошая девушка. Я не сплю с теми, кого могу стесняться. Знаешь, это глупо, — ответила Ингри, садясь за туалетный столик. — Жить надо так, чтобы ничего не бояться. А это проще всего делать тогда,
— Но…
— Что люди подумают, да? Знаешь… когда-то меня это очень беспокоило. Не только то, что они подумают. Я додумывала за них то, что они хотят. Пыталась решить те проблемы, которые по сути не нуждались в решении. Это были мои ошибки. Я стараюсь больше их не совершать. Тем более, став журналисткой… я и сама сую нос не в своё дело. Я научилась не обращать на это внимания. Кто-то перемывает мне косточки? Богиня с ним! Главное то, какая я.
— Вы замечательная. Странная и непонятная, но замечательная. И уж получше многих из тех, у кого идеальная репутация.
— Вот видишь… ты уже делаешь выводы сам, а не на основании чужих слов. Разве это не дорогого стоит?
Она обернулась и мило улыбнулась, подмигивая. Аарн тут же воспрял духом и приосанился. Невероятная женщина с огромной силой воли. Рядом с такой не чувствуешь себя слабым и ничтожным. Ингри Лонс не давила. Она вдохновляла на то, чтобы быть сильнее и лучше. “Я обязательно выполню обещание, данное Эверин. И я должен рассказать Ингри о своих чувствах. Да, они ещё молоды, но молчать больше нет сил!” — подумал Аарн.
Почти решившись, подобрав правильные слова, он открыл рот, но не произнёс ни слова.
— Госпожа, телеграмма. Не вам, Аарну. Он у вас? — из-за двери колокольчиками прозвенел радостный голос Шиллес.
— Да. Заходи, — со вздохом ответила Ингри, успевшая соорудить простую высокую причёску.
— Вот. — Шиллес пискнула, прямо как мышка, и протянула Аарну кусок ровной тёмной бумаги.
Пробежав глазами по ровным строчкам, Аарн смял бумагу в кулаке и злобно зашипел.
— Что-то случилось? — спросила Ингри, застёгивая пуговки блузы.
— Да. Боюсь, мне нужно уйти.
— Что случилось? — с нажимом спросила Ингри.
Она привыкла, что рядом с ней все всё понимают с полуслова, но Аарн пока не научился.
— Я… должен кое-кого спасти, моя леди, — прошептал Аарн, уставившись в пол. — Я знаю, что нужен вам, но…
— Тебе, — строго поправила его Ингри. — Это далеко?
— Полчаса на лошади по западной дороге. Время уходит. Я должен.
— Идём вместе, — уверенно сказала Ингри. — Я могу ознакомиться с текстом?
— Боюсь, что нет, — печально ответил Аарн, показывая тающий в его кулаке кусок бумаги. — Иллюзия, она не настоящая была, телеграмма эта.
— Что ж, разберёмся по ходу дела. Шиллес, присмотри за домом.
— Госпожа, вы уверены? Там может быть опасно!
— Именно потому, что там опасно, мне нужно быть с Аарном. Мы справимся, не переживай. Что бы ни случилось. Быстрее!
Утро из романтичного и нежного быстро превратилось в нервное и дёрганое. Аарн арендовал двух лошадей, и они с Ингри, запрыгнув в сёдла, неслись вперёд по дороге. Мелькали зелёные листья деревьев, Ингри мучилась от любопытства, за кем именно так рвался Аарн. Вопросы задавать она не решалась. Всё-таки не то время.