Сбежавшая медсестра
Шрифт:
– Будьте любезны, пройдемте в конец коридора, к лифту.
– Я скоро вернусь, – пообещал Мейсон журналистам, – и расскажу все, что знаю об этом деле. Сразу предупреждаю, что знаю я очень мало.
Мейсон проследовал к лифту. Детектив навел на Мейсона объектив камеры, прицелился, щелкнул, подошел к адвокату и негромко проговорил:
– Ее обвиняют в убийстве доктора Саммерфилда Малдена. Шофер по имени Раймон Кастелло дает против нее показания. Кастелло сейчас у прокурора, а миссис Малден в седьмой комнате.
– Спасибо, –
За столом, украшенным табличкой «Информация», сидел офицер. Мейсон протиснулся мимо него.
– Эй, подождите! – вскочил офицер. – Куда это вы?
Мейсон не обратил на него внимания.
– Немедленно вернитесь! – заорал офицер.
Мейсон остановился под дверью с цифрой "7" на непрозрачном стекле.
– Миссис Малден, – позвал он. – Я – Перри Мейсон. Вы меня слышите?
Из-за двери послышался голос Стефани Малден:
– Да.
– Не отвечайте ни на какие вопросы! – выкрикнул Мейсон. – Не произносите ни слова! Не...
И тут одновременно случилось несколько событий. Офицер схватил Мейсона и поволок его по коридору обратно. Фоторепортеры кинулись вперед, торопясь запечатлеть для вечности это мгновение. Дверь прокурорского кабинета отворилась, и разъяренный владелец в негодовании возник на пороге.
– Какого черта вы сюда явились, мистер Мейсон? Что вы здесь делаете? – рявкнул он.
– Даю советы своей клиентке. Я требую свидания с миссис Малден. Именно она и является моим клиентом.
Офицер яростно тащил адвоката к выходу. Мейсон изловчился наступить ему пяткой на носок. Офицер отпрянул и занес для удара кулак.
– Нет, нет! Не надо! – закричал Гамильтон Бергер.
Засверкали вспышки и защелкали фотоаппараты, запечатлевая оборонительную позу адвоката и занесенный кулак офицера.
– Вы специально это сделали, – обвинил офицер.
– Нет, это вы меня толкнули, – парировал Мейсон. – И вообще, незачем было на меня нападать.
– Вы нарушаете порядок.
– Я нарушаю порядок? – удивился Мейсон.
Гамильтон Бергер прикрыл дверь кабинета, шагнул вперед и сказал офицеру:
– Я сам займусь им. – Прокурор повернулся к Мейсону: – Да вы нарушаете порядок, мистер Мейсон.
– Я оплачиваю эту контору, – усмехнулся Мейсон.
– В каком смысле?
– Я налогоплательщик. Я пришел в общественное учреждение. Я имею на это полное право.
– Вы поднимаете шум.
– Прекрасно. Возьмите меня за это под стражу, – предложил Мейсон. – Я даю советы своему клиенту. Загляните в юридическую литературу. Называется ли там эта процедура именно «поднимать шум». Выйдя на свободу, я предъявлю вам иск в неправильном задержании.
– Вы ввалились сюда, как...
– Я хочу повидать миссис Малден.
– Это невозможно. Она занята.
– Препятствуя
– Это вам надо полистать литературу, – рявкнул Бергер. – Подобная ситуация имела место в деле Штробеля, и Верховный Суд признал, что там не было посягательства на гражданские права.
– Верховный Суд не заострял этот вопрос, развязав прокуратуре руки ввиду специфики дела Штробеля. Представьте-ка Суду нашу ситуацию, посмотрим, что получится. Благословляю вас на подвиг.
Гамильтон Бергера размышлял над создавшимся положением.
– Я его посажу, – пригрозил офицер.
– Офицер намекает, – усмехнулся Мейсон, – что готов осуществить ваше желание и засадить меня в тюрьму за попытку повидать клиента? Так, мистер Бергер?
Прокурор повернулся к офицеру:
– Возвращайтесь на место. Господа, пора прекратить этот балаган. Я обращаюсь ко всем вам. Я стремлюсь навести здесь элементарный порядок. У меня сейчас по графику допрос важного свидетеля, дело об убийстве. Ваши разговоры мешают сосредоточиться на работе.
Он зло смотрел на журналистов, а те отвечали ему веселым щелканьем фотоаппаратов.
– Я требую свидания с клиентом, – громко заявил Мейсон. – Если миссис Малден на свободе, а не под арестом, призываю ее покинуть это здание. Если она арестована, призываю вас предъявить ей обвинение, а мне разрешить повидать клиентку. В обоих случаях призываю ее хранить молчание.
– Нечего кричать на меня, – напрягая до предела связки, гневно рявкнул прокурор. – Я не глухой!
– Я следую вашему примеру, – ответил Мейсон, еще больше повышая голос. – Заодно советую своей клиентке молчать.
Вышедшие из кабинетов сотрудники прокуратуры обменивались сердитыми взглядами и репликами, фотоаппараты щелкали, вспышки сверкали, репортеры заносили в свои блокноты торопливые записи. Вдруг до Бергера дошло, какой сокрушительный удар по его репутации нанесет огласка этой сцены. И он изменил тон:
– Я расследую дело, которое может быть делом об убийстве. Если ваша клиентка, мистер Мейсон, невиновна, пускай откровенно обо всем расскажет. И тогда перед ней распахнутся любые двери. Но если, уподобляясь закоренелым преступникам, она откажется говорить, это без сомнения засвидетельствует ее вину.
– Ничего это не засвидетельствует, – сказал Мейсон. – Кто дал вам право посреди ночи вытаскивать из постели уважаемую женщину, только вчера пережившую горечь потери любимого супруга?!
– Но ее никто не вытаскивал из постели, – растерялся Бергер.
– Ей давно пора быть в постели. Женщину, перенесшую тяжкую утрату, страшный эмоциональный шок, вы...
– Я отдаю себе отчет в своих действиях, – заявил Бергер. – У меня готовы все материалы на миссис Малден, иначе бы мы не арестовали ее.