Сборник: 200 рассказов Олеандрова
Шрифт:
Что-то стал писать. И вдруг был поражён… непостижимо, но любая шутка на бумаге – остаётся там очень долго. Если не на вечно.
Кто знает где я буду через 20 лет? Или 40?
В дурдоме? В тюрьме? В кресле большого начальника? Или уже в могиле?
Но там, на бумаге, где я успел выложить свою душу – она будет продолжать жить. Вне зависимости от моего тела.
Это разве не прекрасно?
Почему я раньше до этого не додумался?
И горечь охватила меня… столько лет я тратил свой талант и остроумие – на дурацкие компании и приятелей.
И
Лучше я бы рассказы писал.
П.С.
Уже написав это, я вдруг задумался.
А так ли напрасно?
Ведь всё имеет начало и конец…
Значит – будет конец и моим рассказам.
Вот только… что было их началом?
И вдруг к своему изумлению я понял – хорошие рассказы нельзя писать без жизненного опыта.
А это значит – я не зря тратил свою душу на приятелей, компании и работу.
Они – сделали меня.
А я – сделал рассказы.
Круг замкнулся.
Аплодисменты господа!
Дисгармония
(Из цикла рассказов чёрного юмора "Дневник Мусиевича").
8 декабря 2012 года.
Что-то вторую неделю уже кашляю… Что это? Туберкулёз? СПИД? Чахотка? Грудная жаба? Но всё-таки я надеюсь что старый добрый грипп. Он всегда приходит ко мне зимой. И я люблю его за это. Не забывает старика…
Что??? Я не старик. Я молодой. Я знаю это.
Вот, сейчас подойду к зеркалу и посмотрю на себя.
Я знаю что увижу там.
Во первых, я люблю мечтать. Поэтому глаза у меня будут синими – синими, широко открытыми и немножко удивлёнными.
Во вторых – губы у меня будут по детски пухлыми – ведь я чувственный, могу расплакаться из-за грустной песни или книги.
А ещё я люблю смотреть вдаль и мечтать, люблю делать добро и полезное людям. Не удивлюсь если у меня за спиной прорезаются кончики крыльев.
(Почему я раньше не смотрел себе на спину? Обязательно посмотрю сейчас).
Фигура у меня должна быть стройной как у грациозной лани – ведь я так люблю стремиться куда-то, познавать новое.
Ох и красивый я должен быть в зеркале, господа. Как и душа моя – ведь душа и тело живут вместе.
Не правда ли?
Тут, я закрываю глаза и подхожу к зеркалу.
С возгласом – Как прекрасен же я! – Я открываю их. Какой ужас! Маленькие злобные глаза пристально смотрят на меня оттуда, Губы плотно сжаты как будто обижены на весь мир.
И вообще, предо мною стоит какое-то дряблое тело,
Понимаю –
Поворачиваюсь – Где же Вы мои крылья?
Но их тоже не видно за спиной.
…
Зато спереди – член торчит большой, волосатый и по видимому очень похотливый.
– Это и есть я? – Удивлённо спрашиваю себя. И начинаю возмущаться – А как же моя тонкая ранимая душа, любовь к поэзии и искусству, к добру и возвышенному?
Почему они не отражаются на теле?
И лишь обвислый живот затрясся как будто от смеха.
– Пойди выпей пива – наконец разжались мои губы и глаза сразу же подобрели.
– Куда-куда???? – Не верю своим ушам и продолжаю возмущаться – Как же я могу побороть тебя, моё мерзкое тело?
И пока я нахожусь в столь глубоких раздумьях – мои ноги уже несут меня в магазин.
А после бокала пива, ход моих мыслей постепенно успокаивается.
– Если уж я такой мерзкий – то мне ли изображать из себя ангела?
Ведь душа и тело – едины. Не правда ли?
И тогда я заказываю второй бокал пива.
Живот радостно трясётся. Губы улыбаются. Глаза подмигивают какой-то красотке за соседним столиком. А член в штанах – похотливо шевелиться.
Что ещё нужно для счастья?
Ведь гармония вроде – полная.
А мне – опять не весело.
И что ещё этой душе надо? Ей Богу не знаю…
Исчадие ада
"Поезд Москва- Минск отправляется через 4 минуты" – раздался громкий голос на перроне железнодорожного вокзала.
В купе поезда было трое. Он, Саша, пацан лет 18-ти и двое незнакомых мужиков. Один – прыщавый, с красным лицом. Другой – низенький, с маленькими глазами.
Зачем Саша пил с ними?
Потом Саша долго пытался вспомнить – кто из них первым начал бить его.
Но не мог.
Водка. Да. Началось с неё.
Длинный широко улыбался, говорил что он уважает минских пацанов, предлагал выпить за дружбу.
И Саша поплыл… да, я из Минска… был на работе… деньжат везу матери.
Тот, маленького роста, почему-то закрыл дверь на цепочку.
– Зачем? – подумал Саша.
Водка. У них было много водки.
Сначала выпили по пол стакана.
Высокий шутил, и рассказывал как много у него друзей в Минске.
– Давай за Коляна!
И снова по пол стакана.