Сборник "Чарли Паркер. Компиляция. кн. 1-10

Коннолли Джон

— Это могут быть совпадения, — тихо заметил Ангел, но это было сказано уже не так категорично, скорее как свидетельство очередного шага в продолжающемся процессе рассуждения.

— В таком количестве? — удивился Брайтуэлл. — Мне в это не верится. Он преследует нас по пятам.

— Но это невозможно. Он никоим образом не может знать своей сущности.

— Но мы-то знаем, — возразил Брайтуэлл.

Ангел пристально посмотрел в глаза Брайтуэлла и увидел в них гнев, и любопытство, и желание мести.

И страх? Да, возможно, только немного.

— Было ошибкой идти в дом, — сказал Ангел.

— Я подумал,

мы могли бы использовать ребенка, чтобы привести его к нам.

Черный Ангел посмотрел на Брайтуэлла. «Нет, — подумал он, — ты хотел забрать ребенка совсем не для этого. Твое побуждение причинять боль всегда оставалось твоей бедой».

— Ты не слушаешь, — повторил Ангел. — Я же предупреждал тебя. Нельзя привлекать внимание к нам, особенно в столь тонком деле.

Брайтуэлл явно собирался запротестовать, но Ангел встал и снял пальто со старинной вешалки около стола.

— Я должен выйти на некоторое время. Побудь здесь. Отдохни. Я скоро вернусь.

И теперь Ангел шел по улицам, подобно масляной пленке просачиваясь через людской поток, с улыбкой, иногда всплывающей на его лице, никогда не задерживающейся больше чем на секунду или две и никогда не отражающейся в глазах. Как только прошел час, он возвратился в контору, где Брайтуэлл терпеливо сидел в углу, подальше от света.

— Можешь встретиться с ним лицом к лицу, если ты того желаешь, если это подтвердит или опровергнет то, чему ты веришь.

— Применить силу? — спросил Брайтуэлл.

— Если придется.

Не было надобности задавать последний вопрос, тот, который остался незаданным. Не могло идти и речи об убийстве, так как убить его значило освободить его, и тогда уж его никогда не удастся отыскать снова.

* * *

Сэм лежала с открытыми глазами в своей кроватке. Она не посмотрела на меня, когда я приблизился. Вместо этого она не отводила восхищенного взгляда с чего-то над стенкой кроватки.

Ее крошечные ручки делали хватательные движения, и она улыбалась. Я видел нашу девочку такой раньше, когда мы с Рейчел стояли у кроватки, говорили с малышкой или предлагали какие-то погремушки, игрушки. Я пододвинулся ближе и ощутил какой-то холод в воздухе рядом с кроваткой. Сэм по-прежнему не смотрела на меня. Вместо этого она издала какой-то звук, немного напоминавший радостное хихиканье.

Я потянулся к кроватке, выставив вперед руки. На какой-то кратчайший миг мне показалось, будто я почувствовал нечто, коснувшись этого пальцами: не то паутину, не то лоскут легкой газовой ткани или даже шелка. Потом нечто исчезло, и вместе с ним пропало ощущение холода. И тут же Сэм начала плакать. Я взял ее на руки и прижал к себе, но девочка не успокаивалась. Сзади меня почувствовалось движение, и откуда-то сбоку появилась Рейчел.

— Дай ее мне, — сказала она, протягивая руки к Сэм и не скрывая раздражения в голосе.

— Все в порядке. Я и сам могу подержать Сэм.

— Я сказала, дай мне девочку, — отрывисто произнесла она, и раздражение в голосе сменилось чем-то большим.

Как полицейского меня не раз вызывали на домашние разборки, и я видел, как матери бросались к детям, стремясь защитить их от любой угрозы насилия, даже когда их мужья старались загладить свою вину или вынуждены были пытаться это сделать после приезда полиции. Я видел выражение тех женских глаз. Сейчас я видел нечто подобное

в глазах Рейчел. Я молча отдал ей дочь.

— Зачем тебе понадобилось будить ее? — Рейчел, прижала к себе Сэм и ласково поглаживала ее по спине. — Мне часами приходится убаюкивать ее.

— Она не спала. Я только подошел посмотреть на нее и... — Я едва справился со своим голосом, но она перебила меня:

— Это теперь не имеет значения.

Она повернулась ко мне спиной, и я ушел. Я разделся в ванной, затем долго простоял под душем. Затем я спустился вниз, нашел пижамные штаны и футболку, направился в свой кабинет и прогнал Уолтера с кушетки. Я решил провести ночь здесь.

Сэм прекратила плакать, и наверху на какое-то время стихли все звуки. Потом послышались осторожные шаги Рейчел по ступенькам. Она накинула халат поверх ночной рубашки, но ноги ее были босы.

Она прислонилась к двери, наблюдая за мной. Сначала я вообще ничего не мог произнести, потом попробовал заговорить, но что-то снова защекотало в горле. Мне хотелось и накричать на нее, и изо всех сил прижать ее к себе. Мне хотелось сказать, как я виноват перед ней, сказать, что все будет хорошо, и хотелось услышать от нее то же самое, даже если ни один из нас не поверил бы в это до конца.

— Я просто устала, — призналась она, — и меня удивило твое возвращение.

Несмотря на все, что сказала мне Джоан, мне все еще необходимо было большее.

— Ты вела себя так, будто решила, что я собираюсь уронить ее или сделать ей больно. И это не в первый раз.

— Нет, все совсем не так. — Она подошла ближе. — Я знаю, ты никогда не сделаешь ничего, что может причинить ей боль.

Рейчел хотела коснуться моих волос, но, к моему стыду, я отпрянул от нее. Она заплакала, и ее слезы потрясли меня.

— Я не знаю, что это такое, — проговорила она. — Я не знаю, что происходит. Это... тебя не было здесь, а кто-то приходил и напугал меня. Ты понимаешь? Мне страшно, и я ненавижу свой страх. Мне теперь лучше, но ты заставил меня испытать все это.

Теперь все вышло наружу. Ее голос зазвенел, а лицо исказилось от невыносимой боли, и гнева, и горя.

— Ты заставил меня испытать страх за Сэм, за себя, за тебя. Ты уходишь, когда мы нуждаемся в тебе. Ты нужен нам здесь, а тебя нет. Ты подставляешь себя под удары, но ради... но ради кого? Ради незнакомцев, чужих людей, тех, кого ты даже не встречал ни разу в своей жизни. А я-то, вот она я, я здесь. И Сэм здесь. Мы же твоя жизнь теперь. Ты ее отец, ты мой возлюбленный. Я люблю тебя... Боже Иисус, как я люблю тебя! Я люблю тебя так сильно... но ты не можешь больше продолжать поступать так со мной... с нами. Тебе придется выбирать, потому что я не смогу пережить еще один такой год. Ты знаешь, что я сделала? Ты знаешь, что твоя работа заставила меня сделать? У меня на руках кровь. Я чувствую ее запах на своих пальцах. Я выглядываю из окна и вижу то место, где пролилась кровь. Каждый день я бросаю взгляд на те деревья и помню то, что случалось там. Это все возвращается ко мне. Я убила человека, чтобы защитить нашу дочь, и прошлой ночью я могла сделать это снова. Я отобрала его жизнь. Там, в болотах. И я была довольна собой. Я попала в него и попаду в него снова, я хочу попасть в него. Я хотела разорвать его на части, чтобы он мог почувствовать всю боль до конца, ни на йоту не уменьшить его боли.