Сборник книг вселенной The Elder Scrolls
Шрифт:
Давным-давно Шор с помощью своей магии создал Совнгард, после чего бог-ловкач покинул наш мир. Некоторые пытались проникнуть сквозь завесу его обмана, практикуя забытые магические искусства и пытаясь отыскать тропы туда, где можно оказаться лишь после смерти. Но все эти попытки заканчивались трагично. Никто не может перехитрить хитреца. Все, что мы знаем, это что Шор вступил в свой мир и смеётся над всеми, кто пытается обмануть его. Он может править этим миром, выбирая героев лишь согласно собственной прихоти.
Но всё это лишь домыслы. Те, кто достоин — знают правду, но поведать её живущим они уже не смогут. Только выдержав
Достопочтенный Ар-Азал и его деяния
Из книги «История историй, рассказанных юному принцу Фахара’джаду».
Узнай сейчас, о принц, что династия Филлоцидов правила в Хаммерфелле с древнейших времен после присоединения провинции ко Второй Империи. В череде королей попадались мудрейшие, попадались и глупцы, но все они были благородными королями. А последний из них, верховный король Ар-Азал, стал величайшим из всех, именно он оказался тем, кто на время положил конец братоубийственным раздорам между Венценосцами и Предшественниками.
Как случилось это? Внимай, и я расскажу тебе.
В наследство от своего дорогого отца Джа-Фра принц Хегата Ар-Азал получил во владение венец Диагны и титул верховного короля Хаммерфелла. И вся знать Хаммерфелла стекалась в город Хегат выразить королю своё почтение. Но новый верховный король, такой юный и почти безусый, никоим образом не был столь наивен, чтобы не понимать, что все заверения его вассалов в преданности — лишь пустые словеса под покровом учтивости. Знати Предшественников не по нраву было, что Ар-Азал из рода Венценосцев, а знать Венценосцев держалась недоверчиво из-за того, что отец его не сокрушил род Предшественников. Ар-Азал пребывал в раздумьях: ему предстояло править Хаммерфеллом как верховному королю, а поддержка его была так же слаба, как слаба бывает женщина, только что разрешившаяся от бремени.
И потому достопочтенный Ар-Азал со своей Высокой Башни вглядывался пристально в лазурные воды Абесинского моря, шепча бесконечную молитву, теряясь в долгих думах. И вспомнил он спустя время о блистательной Закиб, учителе его и наставнике, жрице Сатакала, мудростью своей прославленной. И пошёл он в Храм и молвил речи блистательной Закиб о том, что не может найти разгадку, как примирить Венценосцев и Предшественников. И блистательная Закиб отдала ему жертвенное вино со словами: «Выпей это вечером, о Король, и усни». И забрав вино, достопочтенный Ар-Азал удалился с признательностью и поступил как велено.
И в ту ночь достопочтенный Ар-Азал видел сон, в котором Сатакал Мировой Змей явился к нему под видом змееголового потентата. И потентат отдал дань уважения верховному королю, сказав, что только достопочтенному Ар-Азалу суждено найти выход из трудного положения. И подсказка, прозвучавшая дважды, сказанная каждым языком в отдельности, отыщется в святилище Тавы, божества, равно почитаемого и Предшественниками, и Венценосцами.
Затем услышал Ар-Азал клич ястреба, священной птицы Тавы, и проснулся на рассвете дня. И поспешил он к святилищу Тавы в Хегате, где была фреска с ястребом, изображающим Таву, в одном гнезде со своим другом. И вдруг, о чудо! где некогда тот был один, сейчас стало двое — второй любовник виднелся в слабом утреннем свете. И сказал Ар-Азал: «Поистине боги указали
И на этом, о принц, я завершаю рассказ об Ар-Азале, твоём достопочтенном двоюродном деде. Знаю, что ты смекалистый и сам догадаешься, как верховный король справился со своей загадкой.
Драконий язык: больше не миф (Хела Трижды Искусная)
Дракон.
Одно лишь слово вызывает перед глазами кошмарные картины: померкшие небеса, чудовищный рев, неиссякаемое пламя. И не зря, ибо в прежние времена драконы были чудовищными созданиями, многочисленными и смертоносными.
Однако большинство нордов не знает, что на самом деле драконы не были примитивными и неразумными существами. Нет, они обладали развитой и процветающей культурой, направленной на уничтожение либо порабощение всех недраконьих народов, обитающих в мире.
Таким образом, логично предположить, что у драконов должен быть способ общения друг с другом. Что они могут разговаривать. И многочисленные исследования ученых подтверждают, что именно это драконы и делали. Ибо могучий рев этих тварей, даже когда он источал огонь, холод или иную смертоносную магию, нес в себе и нечто большее — это были слова. Слова древнего, но постижимого языка.
Чепуха, скажете вы? Чистая придурь чересчур рьяных ученых? Я подумала именно так. Но затем до меня начали доходить слухи. Обрывки беседы с отважным искателем или жадным до золота расхитителем гробниц. И всегда, всегда повторялось одно и то же слово:
Стена.
И я стала прислушиваться. Я стала расставлять по местам кусочки головоломки и постепенно приближаться к разгадке тайны.
В разбросанных по всему Скайриму древних подземельях, захоронениях и иных потаенных местах имеются особые стены. Черные и зловещие стены, на которых начертаны письмена столь древние и неизведанные, что те, кто находил их, не смогли даже подступиться к их переводу.
Здесь сердце подсказало мне истину: это и есть подтверждение, что драконий язык существует! Разве это могло быть чем-либо иным? Единственное логическое объяснение — в том, что эти стены возвели древние норды, норды, жившие в эпоху драконов и каким-то образом, из страха или из почтения, научившиеся языку древних чудовищ и использовавшие его.
Но на тот момент это было лишь моим глубинным предчувствием. Мне нужны были доказательства. Так началось приключение всей моей жизни. Оно заняло 17 месяцев и забрало жизни трех храбрых проводников и двух наемных телохранителей. Но я стараюсь не томить себя мрачными мыслями, ибо мои поиски увенчались таким успехом, что любые испытания были оправданы.
За время своих странствий я обнаружила множество древних стен, и все мои предположения подтвердились.
Увиденное наводило на мысль, что древние норды подражали письменности живших в старину драконов, поскольку знаки этого письма напоминали отметины когтей, или насечки. Нетрудно представить себе, как величественный дракон бороздит камень символами, нанося их своими огромными и острыми когтями. А человек — возможно, раб или прислужник — наблюдает и учится, чтобы впоследствии использовать этот язык для собственных нужд.