Сборник книг вселенной The Elder Scrolls
Шрифт:
"Меньше говори на публике. Это все, чего я прошу. Она немного значит, верно, но ее дети любят ее, а ты же не хочешь, чтобы они стали твоими врагами. Тайбер Септим не долго проживет. Я хочу сказать, — быстро поправилась Дреллиэн, заметив сердитый взгляд Барензии, — что люди вообще долго не живут. Они преходящи, как говорим мы, представители старших рас. Они приходят и уходят, как времена года, но семьи могущественных живут в веках. Ты должна быть их другом, если хочешь извлечь продолжительную выгоду из ваших отношений. Ох, но как же мне заставить тебя увидеть все в истинном свете, ведь ты молода, да еще
Барензия засмеялась. Она знала, что повсюду ходят слухи о ней и Тайбере Септиме. Она наслаждалась вниманием, ведь все, кроме императрицы и ее сына были очарованы ею. Менестрели пели о ее темной красоте и очаровании. Она была популярна и влюблена. Пусть даже только на время, ибо что, на самом деле, вечно? Она впервые была счастлива, каждый день был наполнен радостью и удовольствием. А ночи были еще лучше.
"Что со мной?" — посетовала Барензия. "Смотри, ни одна юбка не подходит. Что с моей талией? Я поправилась?" — Барензия недовольно посмотрела в зеркало на свои худые руки и ноги, и сильно располневшую талию.
Дреллиэн пожала плечами. "Похоже, что ты ждешь ребенка, хоть ты так молода. Постоянная близость с человеком могла привести тебя к ранней плодовитости. Я не вижу иного выбора, ты должна поговорить об этом с императором. Ты в его власти. Было бы лучше, я думаю, если бы ты отправилась в Морнхолд, если он позволит, и родила ребенка там".
"Одна?" — Барензия положила руки на живот, в ее глазах появились слезы. Все в ней хотело разделить плод ее любви с возлюбленным. "Он никогда на это не согласится. Он теперь со мной не расстанется. Вот увидишь".
Дреллиэн покачала головой. Хотя она больше ничего не сказала, взгляд сочувствия и сожаления сменил обычное холодное презрение.
Этой ночью Барензия рассказала обо всем Тайберу Септиму, когда он, как обычно, пришел к ней ночью.
"Ребенок?" Он выглядел шокированным. Нет, ошеломленным. "Ты уверена? Но я слышал, что эльфы не могут родить в таком возрасте…"
Барензия с трудом улыбнулась. "Как я могу быть уверена? Я же никогда…"
"Я пошлю за своим лекарем".
Лекарь, высокий эльф среднего возраста, подтвердил, что Барензия в самом деле беременна, и о таком раньше не слыхивали. Это было доказательством могущества его превосходительства, сказал лекарь льстивым тоном. Тайбер Септим зарычал на него.
"Этого не должно быть!" — сказал он. "Избавься от него. Мы приказываем тебе".
"Сир", — изумленно уставился на него лекарь. "Я не могу… Я не должен…"
"Конечно можешь, негодный тупица", — оборвал его император. "Мы желаем, чтобы ты сделал это".
Барензия, до этого тихо лежавшая в постели, широко раскрыв глаза от страха, вдруг села. "Нет!" — закричала она. "Нет! Что ты говоришь?"
"Дитя", — Тайбер Септим сел рядом с ней, улыбаясь одной из своих очаровательных улыбок. "Мне
"Но это же твой ребенок!" — воскликнула она.
"Нет. Сейчас, это только возможность, что-то, у чего еще нет души, и еще не живущее. Я не допущу этого. Я запрещаю". Он снова тяжело взглянул на лекаря, и эльф задрожал.
"Сир. Это ее дитя. Детей немного среди эльфов. Женщины эльфов могут забеременеть не более четырех раз, и то очень редко. Обычно они останавливаются на двух. Некоторые вообще не рожают, а некоторые — только одного. Если я заберу у нее это дитя, сир, она может больше не забеременеть".
"Ты пообещал, что она не родит от нас. Мы мало доверяем твоим предсказаниям".
Барензия выкарабкалась из постели и, голая, побежала к двери, не зная, куда бежит, зная только, что не останется здесь. Она не дошла. Ею овладела тьма.
Она проснулась от боли и чувства пустоты. Пустота там, где что-то было, где что-то жило, но теперь умерло и никогда не вернется. Дреллиэн была рядом, облегчала ее боль и вытирала кровь, которая еще иногда текла у нее между ног. Но ничто не могло заполнить пустоту. Не было ничего, что заняло бы место пустоты.
Император прислал великолепные дары и много цветов и наносил ей краткие визиты. Сначала Барензии нравились эти посещения. Но Тайбер Септим больше не приходил по ночам, и, через некоторое время, она сама этого уже не желала.
Прошло несколько недель, и, когда она оправилась физически, Дреллиэн сообщила ей, что Симмах просит ее приехать в Морнхолд раньше, чем планировалось. Было объявлено, что она поедет немедленно.
Ей дали большую свиту, богатое приданое, которое соответствовало ее положению королевы, и были устроены церемониальные проводы у ворот Имперского города. Некоторые сожалели о том, что она уезжала и выражали свое сожаление слезами и уговорами. Но были такие, кто этого не делал, и не сожалел.
Том IV
"Все, что я когда-либо любила, я потеряла, — думала Барензия, смотря на верховых рыцарей впереди и позади, ее камеристка сидела рядом с ней. — Но я получила некоторую власть и богатство, и было обещано еще больше. Дорого я за это заплатила. Теперь я лучше понимаю, почему Тайбер Септим так любит власть, если ему часто приходиться так дорого платить. Несомненно, ценность узнается по цене, которую мы за нее платим". По желанию, она теперь ехала верхом на чалой кобыле, одетая воином, в великолепной кольчуге работы темных эльфов.
Проходили дни, ее кортеж ехал по дороге на восток, и вокруг постепенно появлялись крутые горы Морровинда. Воздух был разрежен, и постоянно дул холодный осенний ветер. Но он приносил сладкий аромат поздно цветущих черных роз, растущих во всех укромных уголках и расщелинах высокогорий, находя питание даже в самых каменистых местах. В маленьких городах и деревушках вдоль дороги собирались разные темные эльфы, выкрикивали ее имя или просто глазели. Большинство ее сопровождающих были редгарды, было несколько высоких эльфов, нордов и бретонов. С продвижением в сердце Морровинда, они чувствовали себя все более неуютно и держались ближе друг к другу. Даже эльфийские рыцари были настороже.