Сборник "Лучшее". Компиляция. Книги 1-9
Шрифт:
Эт солгал. Протостарцы не знали об этом, но они не остановились. У них не было выхода. Их ждала гибель или под тепловым лучом пришельцев, или под теплыми лучами собственного светила, которое растапливает их материки и превращает их в былые океаны.
И живущие в машинах наступали. Их решимость была страшна.
Тогда-то Эт и струсил. Страх, расслабляющий, горький, позорный страх, который на острове навсегда лишил бы права отцовства, сломил Эта. Даже странно, что тот же Эт побеждал когда-то харов!..
Я застал его лежащим на полу
Ана, присев на корточки, старалась облегчить ему острую боль в сердце. Она вспоминала все забытые средства далеких времен, когда на нашей планете еще лечили, а не заменяли больные органы.
Открыв глаза, Эт посмотрел на нас, словно затравленный зверь. Потом слабым голосом сказал, что кто-то, как гнусный хар, когтями схватил его за сердце. И стал корчиться от боли.
Говорят, так умирали… Но Эт очнулся.
Обычно это бывало первым сигналом стареющим. Перенеся подобный приступ, они обращались с мольбой к протостарцам, и те брали их к себе на материк. Там они заменяли им сердца на искусственные, превращая живых в живущих вечно. О чем думал он, когда его узкий лоб покрылся испариной? Понял, что смерть близка, и захотел жить — бездумно, страстно, безмерно…
Помочь ему могли только протостарцы. И он решил купить эту помощь ценой предательства. Он забыл все высокие слова о непреложности законов Природы, о праве на существование грядущих поколений, он предал Ану, защитницу всех матерей, предал нас и даже своего сына вместе со всеми нерожденными детьми планеты…
Многоколесные машины протостарцев ворвались в насосную станцию через открытый Этом ход.
Ах, если бы пришелец применил свой тепловой луч!
С лязгом, грохотом, дребезжанием мчались машины по двору станции, настигая живых.
Манипуляторы наносили смертельные удары.
Сколько детей получат теперь право родиться на острове взамен погибших!..
Пришельцы в ужасе наблюдали сцену истребления, укрывшись в машинном зале вместе с группой Аны.
Одна из многоколесных машин гналась за Этом, а он, визжа от ужаса, подпрыгивая на длинных ногах, скакал по плитам двора и молил о пощаде, убеждал, кричал, что это он, он впустил сюда машины вечноживущих.
Машина затормозила, а Эт упал перед ее колесами. Ни одно из них не наехало на него. Но он лежал без движения. Еще один сердечный удар настиг его раньше, чем он заработал себе искусственное сердце.
А потом произошло самое страшное, что переворачивает во мне сознание, всю мою память, останавливает дыхание, лишает меня желания жить!..
Рухнули
Ана пала одной из первых. Казалось, что колесо машины только чуть задело ее, но… этого было достаточно моему синеглазому цветку, чтобы стебелек его сломался…
Я держал на руках ее разбитую голову, которой она ударилась о постамент проклятой машины, качавшей холодильный раствор в ненавистные ледяные материки.
Что мне было до мира, если со мной уже не было моей Аны! Ей не привелось стать матерью нашего ребенка, Ей не привелось утвердить бессмертие в поколениях живых.
Ненависть ослепляет даже мудрых. Протостарцы, словно в них проснулись давно убитые клетки воинственной памяти, ринулись на одного из звездных пришельцев, видя в нем виновника смуты.
Этот звездный пришелец бежал к моей Ане, как будто мог чем-нибудь помочь ей.
Не знаю, откуда взялся второй пришелец. Уже впоследствии я услышал, что именно так в эпоху войн бросались под боевые машины врагов его далекие предки. Может быть, должен был взорваться его костюм с баллонами газа?
Почему не сделал я так же, чтобы спасти мою Ану?
Колеса смяли пришельца, но взрыва не последовало.
Машина все-таки остановилась.
Должно быть, все поняли, что свершилось межзвездное преступление?
Все протостарцы и уцелевшие живые, за исключением меня, уже находившегося рядом, поспешили к повергнутому пришельцу.
И тут выяснилось, что погибший пришелец сжимал в руке лазерный пистолет. Через прозрачную часть шлема виднелись судорожно сведенные заросшие полоски над его закрывшимися органами зрения.
Нужно было обладать мудростью вечноживущего, чтобы сразу понять, почему пришелец не применил оружия. Я это понял далеко не сразу. Он не поднял его на обитателей чужой планеты, а те… уничтожили его.
Своим поступком звездный житель отстоял жизнь всем нам, уцелевшим, в том числе и звездной женщине, стоявшей теперь на коленях перед телом своего товарища. Никто из нас не воспринимал низкого регистра издаваемых ею звуков, но, вероятно, это было проявлением боли, жалости, горя, такого же, как у меня…
И тогда приблизилась Тана — протостарцы помогли ей обрести колеса.
— Почему ты в таком горе, звездная гостья? — спросила она. — Ведь ты говорила, что любишь того, кто улетел к совсем другой звезде?
Звездных пришельцев трудно было понять. Оказывается, можно было испытывать такое же горе при виде погибшего, даже не любя его.
Об этом сказала звездная женщина и добавила:
— Я любила не его, но он…
Странно… Невозможно разобраться в отношениях существ другой планеты.
У Таны была мудрость долгоживущих, и она засвидетельствовала протостарцам, что звездные пришельцы не имеют никакого отношения к Восстанию Живых.
Протостарцы были мудры… и гуманны. Они защищали свое право жить вечно, но они не отказывали в этом праве и другим.