Сборник "Почтальон всегда звонит дважды"
Шрифт:
— Я просто удивляюсь…
— Не надо удивляться.
Через несколько дней нам неожиданно повезло. Она позвонила мне в контору около четырех:
— Уолтер?
— Да.
— Ты один?
— Это важно?
— Да, ужасно. Случилась одна вещь.
— Еду домой. Перезвони туда через полчаса.
Я был в конторе один, но не хотел рисковать, разговаривая через коммутатор. Отправился домой и не успел войти, как зазвонил телефон.
— Пало-Альто отменяется. Он сломал ногу.
— Что?!
— Я толком еще не знаю, как это получилось. Он пытался удержать
— Боюсь, все сорвалось…
— Похоже, да.
Я как раз обедал, и вдруг меня осенило: напротив, не только не сорвалось, но оборачивается самым прекрасным образом. Я бродил по комнате и отшагал, наверное, мили три, гадая, заглянет ли она сегодня вечером. И тут услышал звонок.
— Я только на минутку. Сказала, еду на бульвар купить ему что-нибудь почитать. Я прямо рыдать готова. Слыхал когда-нибудь о подобном?
— Знаешь, Филлис, все это ерунда. Что у него за перелом? Я имею в виду — серьезный?
— Возле щиколотки. Нет, не серьезный.
— Он на блоке?
— Нет. К ноге подвешен груз, снимут примерно через неделю. Это надолго.
— Он сможет ходить…
— Ты думаешь?
— Если ты его поднимешь.
— Что ты задумал, Уолтер?
— На костылях. Он сможет встать и ходить, если ты его заставишь. Раз нога у него будет в гипсе, водить машину он не сможет. И придется поехать поездом, Филлис, это как раз то, что нам надо!
— Думаешь?
— И еще одно. Я, кажется, уже говорил тебе. Он сядет в поезд и в то же время не сядет в него. Ладно… Значит, возникает проблема опознания, верно? А костыли и нога в гипсе — что может быть лучше для опознания? О да, да, конечно! Поверь мне. Если удастся поднять его с постели и уговорить не откладывать поездку… Ну, наболтай ему в том роде, что он должен отдохнуть после переживаний и все такое. Тогда дело на мази. Я чувствую, дело на мази.
— Но это опасно…
— Что тут опасного?
— Ну, рано подниматься с постели со сломанной ногой. Я была медсестрой, я-то знаю. Нога наверняка срастется неправильно, она будет короче другой.
— Это так тебя беспокоит?
Прошло, наверное, не меньше минуты, прежде чем она врубилась. Будет одна нога короче другой или нет, ему без разницы.
В конторе меня ждал большой конверт с пометкой: «лично в руки». Я распечатал его и обнаружил буклет «Коллоиды в золотодобывающей промышленности и методы их использования». Внутри, на титульном листе, надпись: «Мистеру Хаффу в знак признательности за оказанные услуги. Бенджамино Сачетти».
Глава 5
Поезд отправлялся вечером, в девять сорок пять. Часа в четыре я поехал на Сан-Педро-стрит переговорить с должником нашей фирмы — управляющим винодельческой компании. Шанса урвать с него хоть что-нибудь практически не было до августа, пока не начнет созревать виноград, но причина визита существовала, и весьма веская. Он объяснил, почему пока не может иметь со мной дела, я повыпендривался немного и вернулся к себе в контору.
Явился я домой в шесть, обед у филиппинца был уже готов. И на нем тоже я собирался сыграть. Было третье июня. Обычно я платил ему первого, но сделал вид, что забыл зайти в банк и оставил его без денег. Сегодня днем, заскочив домой перекусить, я рассчитался с ним. Все это делалось для того, чтобы вечером ему не терпелось как можно раньше смыться и удариться в загул. Я сказал: «О'кей, можешь подавать», и он подал на стол суп прежде, чем я успел вымыть руки. Я старался есть с аппетитом. За супом последовал бифштекс с картофельным пюре, фасолью и морковкой, на десерт — фрукты. Я так нервничал, что едва двигал челюстями, но кое-как справился наконец со всем этим. Не успел допить кофе, как он уже перемыл посуду и переоделся в кремового цвета брюки, белые туфли и носки, коричневый пиджак, белоснежную рубашку с распахнутым воротом и был готов отправиться на свидание со своей девушкой. Прежде голливудский актер носил в понедельник то, что слуга-филиппинец надевал во вторник, но времена меняются, и теперь паренек из Манилы даст сто очков вперед хоть самому Кларку Гейблу.
Он ушел где-то без четверти семь. И когда перед уходом спросил, не нужно ли мне что-нибудь еще, я уже облачился в пижаму, делая вид, будто собираюсь лечь в постель. Я сказал ему, что устал, прилягу и попробую поработать немного. Взял бумагу и карандаши и начал писать, рассчитывая задолженность виноторговца, с которым беседовал днем. Такого рода расчеты всегда сохраняются, их обычно помещают в дело клиента. Я позаботился и о том, чтобы на паре бумаг красовалась сегодняшняя дата.
Затем я поднялся и позвонил к себе в контору. Ответил Джой Пит, сторож.
— Джой Пит? Это Уолтер Хафф. Сделай одолжение, зайди в мой кабинет. Там, на столе, увидишь расценочную книжку. Типа блокнота с отрывными листками, в кожаном мягком переплете, а на нем — мое имя золотыми буквами, под ним — слово «расценка». Забыл захватить ее домой, а тут она понадобилась. Будь другом, возьми ее и сразу же перешли мне с посыльным, о'кей?
— О'кей, мистер Хафф. Иду.
Минут через пятнадцать он перезвонил и сказал, что никак не может ее найти.
— Везде смотрел, мистер Хафф, и на вашем столе, и кругом. Нет никакой книжки.
— Должно быть, Нетти сунула ее в мой ящик и заперла.
— Давайте я позвоню и спрошу, куда она ее задевала?
— Да нет, не надо. Как-нибудь обойдусь.
— Вы уж извините, мистер Хафф.
— Ничего, не бери в голову. Обойдусь.
Я так запрятал эту книжку — ни одна живая душа не нашла бы. Тем более он. Но он теперь тот человек, который звонил мне вечером и может подтвердить, что я сидел дома и работал. Будут и другие. И не надо говорить ничего такого, чтобы он запомнил дату. Он вел журнал, куда записывал все, что делал, и ставил не только дату, но и время. Я взглянул на часы: семь тридцать восемь.