Сборник "Похитители душ"
Шрифт:
– Когда и где это случилось?
– Точную дату я не знаю, скорей всего 15–17 мая 1975 года. Ленинград.
– Я должен был догадаться по вашему имени, что вы из России.
– Да. Что-то не так? – спросила женщина. Она не видела лица Сотюра, но его голос показался ей странным.
– Не волнуйтесь, все нормально. Просто, когда приходится иметь дело с вашей страной, не стоит рассчитывать на высокую вероятность версии.
– Неважно. Я вам верю.
– Мадемуазель Светлана, вам придется подождать несколько минут. – Теперь его голос звучал почти торжественно. –
Монитор, стоявший перед Сотюром, дублировал изображение, которое видела женщина внутри своего шлема. На экране оно было плоским, терялся эффект присутствия, но координатор следил за происходящим лишь для того, чтобы убедиться: версия готова, клиент с версией ознакомлен. К тому же за годы работы в «Alternative Service» Сотюр успел основательно устать от любых, даже самых захватывающих, сюжетов. А здесь – он посмотрел на экран – скучнейшая история, тривиальная, как стул. Раздался звук, похожий на отдаленный удар гонга. Это означало, что версия закончена. Вероятность – 0,73. Некоторое время женщина сидела молча, Сотюр заметил, как побелели руки, сжимавшие сумочку.
– Я бы хотела покурить. Это возможно? – спокойно спросила она.
– Да, конечно, в соседней комнате. Подождите, я помогу вам снять шлем.
Она быстро выкурила сигарету, стоя спиной к нему и глядя в окно. Затем обернулась:
– Продолжим?
Он был совершенно уверен, что ей хочется закурить еще одну, но она пересилила себя.
– Прошу вас.
– Скажите, доктор Сотюр, – произнесла она, помедлив у окна, – а 0,73 – это большая вероятность?
– Да, – твердо ответил он, – большая.
Следующий файл назывался «ОЛЕГ».
– Это имя?
– Да. Это имя человека, которого я любила пятнадцать лет назад.
«Она прекрасно выглядит, – подумал Сотюр, – интересно, сколько же ей сейчас? Надеюсь, это не романтическая история из детского сада».
– Мы уже не были детьми, но и до взрослых не доросли. К сожалению, у моего… у этого человека уже был печальный опыт юношеской любви. Его предали. Меня интересует степень вины…
– Простите?
– Понимаете, мне не дает покоя вопрос: эта девушка, которая его обманула, это она его сделала таким?
– Попробуйте сформулировать ваш вопрос поконкретней.
– Постараюсь… Вот. Слушайте. Я тоже воспользуюсь вашим дядюшкой…
– Моим?
– Ну, это же ваш собственный пример про дядюшку, который попал под омнибус!
– Да-да, извините.
– Так вот, я хочу знать: дядюшка Билл стал калекой, именно попав под омнибус? Был ли он до этого нормальным человеком? Я хочу посмотреть, как бы жил Олег, если бы никогда не встречал этой девушки. Но меня интересуют только те версии, в которых есть я.
Сотюр отвлекся от экрана. Странные существа женщины. Ее волнуют события пятнадцатилетней давности! Да не просто волнуют: скорей всего эти ностальгические мысли не дают ей покоя. Он попытался представить, сколько сил и средств ушло на
На этот раз процесс шел гораздо дольше. А после, докуривая очередную сигарету, она как-то жалобно спросила:
– Я много курю? – И столько беззащитной женственности проглянуло вдруг сквозь холодный лоск стиля и воспитания, что Сотюр смутился и чуть было не пригласил ее поужинать. Он понимал, что она разочарована. Компьютер выдал три версии с вероятностями 0,29, 0,23 и 0,19, то есть почти ничего.
– «ИВАН», – прочел он название третьего файла, – по-моему, это самое известное русское имя?
– Да. Это тоже давняя история. Десять лет назад мы были очень влюблены. Собирались пожениться. Его мать была категорически против нашего брака. Она вела долгие беседы и с ним, и со мной, отговаривала, убеждала. В конце концов интеллигентность ей изменила. Она просто-напросто выкрала его паспорт, а потом симулировала тяжелую болезнь. Причиной сердечного приступа, по ее версии, была я. В общем, она добилась своего. Мы не поженились. Я хочу знать, разрушила ли она наше счастье или все-таки спасла своего сына. И меня.
Сотюр напряженно смотрел на экран. Он чувствовал, что эта простая и загадочная женщина становится ему все ближе. Увидев результат, они одновременно глубоко вздохнули. 0,97. Он не смог припомнить, когда в последний раз видел такую высокую вероятность.
Позже, глядя, как женщина четким красивым почерком заполняет чек, он решился:
– Я хотел бы пригласить вас сегодня на ужин…
– Благодарю вас, но я очень занята. – Ее улыбка была улыбкой мраморной статуи. Она вышла, оставив ему чек на столе и два окурка в маленькой стеклянной пепельнице. На них не было помады. Она не пользовалась косметикой.
Спустя полтора часа элегантную даму с непроницаемым лицом можно было увидеть в аэропорту. Из багажа у нее были только небольшой чемодан и сумочка. Она выпила чашку кофе в баре и несколько минут говорила по телефону. После чего прошла на посадку.
Наверное, люди придумывали себе богов для того, чтобы надеяться: есть в мире высшее и мудрейшее существо, которое однажды ответит на все их вопросы. Самоуверенные атеисты пытаются искать ответы сами – в капле воды, в атомах и «черных дырах» и, наконец, в себе. И все идет хорошо, пока дело касается того, что они называют «объективной реальностью». «Земля круглая! – говорят они. – Не веришь? Иди все время на север, когда-нибудь вернешься туда, откуда пришел. В конце концов, посмотри из космоса!» Но тот же самый напичканный знаниями «яйцеголовый» выбрасывается из окна своего рабочего кабинета на десятом этаже и разбивается в кашу, потому что не может понять – ПОЧЕМУ ОНА УШЛА, забрав ребенка, две пары трусов и чашку с блюдцем.