Сборник произведений
Шрифт:
Сила девы Пингвинии, которая была со мной всю эту долгую ночь, пропитала страницы этой книги, каждую ее строку. Я видел то, что может Пингвиния, и могу сказать: это все не пустой звук, но настоящее чудо… Впрочем — разве мы с вами, люди двадцать первого века, верим в чудеса? В таком случае можете читать эту книгу просто как художественное произведение. Не важно. Она все равно вам поможет…
Глава первая
В начале сентября 2…. года я оказался по делам в Дудинке — на самой северной на планете железнодорожной станции. Оказавшись
Они пили чай из блюдец — точь-в-точь как купцы на старинных картинках! Блюдца были необычной формы, ярко-голубого цвета, словно высечены из голубого арктического льда, который почему-то не таял в помещении. Одеты они были как охотники, рядом с ними на скамьях лежали большие меховые шапки. Я заметил, что на них практически никто не обращает внимания, несмотря на их необычный вид и самовар. Складывалось впечатление, что от большинства посетителей ненцев отделяет какой-то невидимый экран.
Мое внимание привлекли лица ненцев. Оба они, на вид крепкие нестарые люди, казались в то же время глубокими старцами. С минуту я не мог понять, отчего — а потом сообразил: да ведь у них трехсотлетние, не меньше, глаза! Они не были выцветшими и морщинистыми — но их выражение было таким, как будто их обладатели узнали и поняли на своем опыте нечто такое, чего просто не понять за обычный человеческий срок жизни. Опыт и глубокое видение — вот что читалось на их лицах.
Они пили чай молча, изредка переглядываясь — но в какой-то момент мне показалось, что между ними над столом в обе стороны проскакивают искры. "Возможно, такова форма их общения — без слов" — подумал я. Мне приходилось читать в научной литературе о невербальных, то есть бессловесных способах общения, которые вырабатывают древние народы, живущие в уединении.
Я подозвал официантку — единственную в этом заведении, молодую шатенку с завитыми волосами — и спросил ее:
— Скажите — вы не знаете, кто эти люди там у окна?
Официантка посмотрела на меня с недоумением:
— Какие?
С большой неохотой, как будто ей физически сложно было повернуть голову, девушка взглянула за столик ненцев и равнодушно признала:
— Да, действительно — какие-то люди. Но я их не знаю. Это все вообще не имеет никакого значения.
После чего ушла на кухню, так и не ответив на мой вопрос. Я понял: эти люди не хотят, чтобы их вообще замечали, и у них есть способность добиться этого. Почему же я тогда не просто вижу их, но и с интересом разглядываю? Возможно, для меня сделано исключение — но почему?
Словно услышав мой мысленный вопрос, один из ненцев поднял на меня глаза и улыбнулся. В его улыбке не было ничего зловещего, но я почувствовал, что мне стало немного не по себе. Это был взгляд человека, хорошо со мной знакомого — может быть, даже лучше, чем я сам. И все же я видел его впервые в жизни — невероятно!
Ненец встал и прошел через зал ко мне, держа в руке так заинтересовавшее меня чайное блюдце. Его спутник остался за столом, повернутый ко мне в профиль — казалось, он вообще никак не отреагировал на внезапный порыв своего
Первый ненец между тем сел напротив меня и поставил блюдце на скатерть, положив руки по его сторонам. Его взгляд — странный, слишком старый для человека — снова уперся в меня.
— Путешествуете? — вежливо спросил он по-русски.
Я кивнул. Он проследил за моим взглядом и протянул мне свое блюдце — скорее это была все-таки пиала — с чаем странного, ярко-золотого цвета.
— Интересуетесь? Это очень старый фарфор. — сказал он. — Такой старый, что вы, наверно, не поверите. Однако. — добавил он после паузы, как будто без традиционного «чукотского» слова его фраза не была закончена.
— Вы знаете, я торгую чаем. — сказал я. — Очень странно, но я не узнаю этот сорт.
— Это не чай. — просто ответил ненец. — Это золотой напиток. Не предлагаю вам попробовать, потому что неподготовленному человеку пить его невозможно. Забыл представиться. Меня зовут Алтус.
— А-а. — протянул я. — А скажите пожалуйста — почему, кроме меня, вас как будто никто не замечает?
— Все просто — ответил ненец, как будто говорил о самой обыденной вещи. — мы с Драмэнбасом отвели всем глаза.
— А почему вас вижу я?
— Потому что вы Избранный. Великий Дух выбрал вас, чтобы донести до людей сокровенные знания нашего народа. Вы должны пройти все испытания Тундры, познать себя и в конце концов понести светоч к людям. Ну там напишете книжку, издадите ее. Потом начнете писать продолжения, разъясняя в них нюансы — томов семь-восемь. А там, глядишь, и экологическое поселение устроите. Все так делают. И учтите — Великому Духу это все безразлично, он просто есть Знание.
— Если ему это безразлично, то почему он дал вам задание передать через меня Знание? — спросил я;
— Опять двадцать пять — пробормотал Алтус. — Это, как бы вам объяснить, его контролируемая глупость. Великого Духа. Он таким образом индульгирует свой нагваль.
Его объяснение показалось мне довольно неприличным, хотя я его и не совсем понял. Впрочем, понимал я также и то, что от почетной миссии не отвертеться. Единственное, что меня интересовало в связи с происходящим — это время, которое мне придется потратить.
— Не спрашивай о времени — угадав мой вопрос, ответил ненец. — Каждому требуется свое время для Перехода через Тундру. Мы будем помогать тебе — я, Алтус, либо мой друг Драмэнбас, либо мой брат Палтус. Но твоим Учителем станет Учительница.
— Кто она?
— Мы зовем ее Пингвиния. Она проведет тебя через твою Тундру. — тут Алтус окинул меня взглядом. — Если ты, конечно, справишься.
Глава вторая
Алтус и Драмэнбас приехали в Дудинку, как оказалось, на старом дребезжащем снегоходе. Мест в нем было всего два, и когда мы все втроем подошли к машине, оставленной на улице, я с недоумением оглянулся на своих новых спутников.
— Как же мы уместимся втроем?
— Иногда трое меньше, чем двое. — загадочного ответил Алтус. — Тебя повезу я, а Драмэнбас доберется до стойбища своим ходом. — Хим ен тоу! — сказал он, обращаясь к своему компаньону. Тот кивнул и ответил: "Кан де лаш".