Сборник рассказов Survarium
Шрифт:
Я печально взирал на свои бесчувственные конечности, волочащиеся сквозь цепкие заросли.
Мое любимое виденье шло впереди пса, и опять моими лучшими друзьями остались только мысли и носки новеньких ботинков.
На большой и светлой лесной поляне, облокотившись спиной на туловище древнего дуба, я наблюдал за увлеченной парочкой. Симпатичная, гибкая девушка, хохоча бросала чью-то берцовую кость, а здоровенная псина, повизгивая от удовольствия, резвилась и по щенячьи радовалась развлечению.
Но, вот он в момент заметил или прочувствовал мое внимание,
– Аразас!
– рассержено выкрикнула девушка, притопнув ногой, и пес, улыбнувшись (как же по-разному может выглядеть его оскал) закружился вокруг нее, мотыляя устрашающим хвостом.
А я опустил слабую руку, грозившуюся хулигану кулаком - все, что смог мой организм в данной ситуации.
Она строго выговаривала его на незнакомом языке, при этом поглаживая совсем не щенячью голову и массивную шею. Иногда оборачивалась, чтобы бросить на меня веселый и чуточку извиняющийся взгляд.
Мне не стоило большого труда скорчить снисходительную, добродушную мину на лице.
Тяжелые дождевые капли, ударяющие по листьям, внезапно потемневшее небо и оглушительный грохот первого грома, заставший врасплох дернувшееся тело - оказались неожиданностью для всех присутствующих на поляне.
Пес буквально испарился, амазонка упорхнула под прикрытие ветвистого дерева, а я с трудом поковылял в свое убежище, на последних метрах даже не пытаясь защититься от разбушевавшегося ливня.
Это не был стремительный, но слабый, быстро выдыхающийся разведчик. Целая армия водяных потоков, вначале обрушилась на землю, потом продолжала методично и планово истреблять любые кусочки сухости в пределах досягаемости. Даже крыша моего шалаша, казавшаяся поначалу идеалом лесного зодчества, все больше и больше сдавала позиции, но, несмотря на увеличиваемое количество прокапывающих, а то и конкретно струящихся, капель влаги, здесь еще хватало места укрыться. Не успел я об этом подумать, как мое полуголое, с усердием обтираемое сухой тряпкой тело потеснило прекрасное, но полностью мокрое существо. Естественно я отстранился вглубь, вздрогнув от неприятной, холодной струи, по закону подлости именно сейчас нашедшей лазейку и пролившейся мне прямо между лопаток, протягивая девушке еще не совсем мокрую тряпку - импровизированное полотенце.
Мой одноместный шалаш, созданный полностью из растительного материала, был весьма добротным на первый взгляд. Будь у меня даже куча свободного времени - вряд ли сотворил бы подобное. А тут, практически за несколько часов, его создала пусть и странная, но девушка. Ловко орудуя моим мачете, отвлекаясь лишь на вездесущего помощника, умело и сноровисто создала убежище. А после, ничуть не устав, затянула меня вовнутрь и принялась заливать в мой бесчувственный организм какое-то пойло. Затем, полностью раздев, тщательно втирала в тело пережеванную растительную кашицу. Парализованный, я чувствовал все ее прикосновения. Да, да, да. Именно чувствовал. Как такое может быть? Спросите кого-то другого. Но по телу расползались пятнами очаги теплоты, а за ними сразу и волны боли.
Единственным минусом приютившего меня искусственного строения было - его
Сейчас, места было вполне достаточно. Я сидел в дальнем, воображаемом углу округлого помещения, стараясь смотреть куда попало, но только не на постепенно обнажающее тело.
«У-у-ух! Раз, два, три, четыре, пять, вышел.... блин! ... в то время, когда космические корабли бороздят просторы... эхе-хе... о чем же еще подумать? Желательно о чем-то противном или неприятном. Вареный лук? Ну что же, что может отвлечь сейчас?!».
Сцепив зубы, стараясь сохранить бесстрастное лицо достойное даже героя из древней книжки - краснокожего индейца под страшными пытками, я увлеченно рассматривал листик дикого винограда, выбившегося из общей кучи растений - крыши моего жилища.
Не замечая моего уже явного оцепенения, или ... ой-ой, какой страшный грех - наслаждаясь им, Джи, ничуть не стесняясь, быстро обтиралась, а потом и вовсе ... просто нет слов назвать правильно ее поступок, выразить словами Это!
– протянула мне изрядно пропитанную влагой ткань, подставляя изящную спинку.
В свое время, я как и многие, наивно полагал, что только некоторые части женского тела способны сильно и мощно будоражить мужское воображение.
Как же наивно я ошибался!
Эта изящная, по-женски мускулистая спинка, проглядывающая с левой стороны только часть округлости идеальной груди и стройная, изящная шея, открытая на мгновение сильными и прекрасными руками, колошматившими не послушную, шикарную гриву волос - незабываемо и самое красивое, самое прекрасное в моей жизни!
Но самое тяжелое было впереди.
«Елки, зеленые метелки!».
Ничуть не обращая внимания на свое голое тело, и на мою реакцию, или все же делая только такой вид, наслаждаясь моим полным штопором, она приблизилась и присела, прижавшись в попытке согреться.
.... Это! ... это вообще самое вопиющее безобразие!
Но пусть оно будет бесконечным и главное, чтобы я мог это видеть!
Мы сидели соприкасаясь телами, думая каждый о своем, или об одном и том же. Но наглая, бесцеремонная и в тоже время - уже родная мордяка протиснулась в отверстие входа, лизнула хозяйку и, наконец-то удостоила меня снисходительно-дружелюбным взглядом, уже практически по-доброму продемонстрировав из лениво приподнятой щеки часть своих клычищ.
Джи тут же начала поглаживать, почесывать его громадную, бесстыжую морду.
«Чё приперся, ревнивый мерзавец?» - зло уставился я на эту скотину.
– «И не надо делать вид, что ни фига не понимаешь».
Мысли мои, опять вернулись назад, в прошлый день. Когда, еще только почувствовав способность двигать онемевшим языком в заполненном неприятным привкусом рте, я задал чужим, каркающим голосом самый главный вопрос: «Кто, или что ты? Как тебя зовут? И с какого роду, племени?»
«Джи, - молвила она.
– Джи Адамин».