Сборник рассказов
Шрифт:
– Ну что ж, сходи.
Сучков как помешанный вскочил с места, поднял гроб, что у обеденного стола, на спину и побежал.
Соня осталась одна. Игорь давно исчез куда-то. "Наверное, только ночью придет, - подумала она.
– Кошка и та куда-то пропала".
На душе было тревожно не оттого, что назавтра есть ничего не осталось, а от какого-то глобального беспокойства.
– Хоть не живи, - решила она.
Но тут же захотелось жить.
Борис Порфирьич пришел через полтора часа. С гробом. Еле влез в дверь.
–
– вскрикнула Соня.
– Морду хотели набить. Ихняя дочка четырнадцати лет так орала, всех соседей всполошила. Дескать, она уже и так вместо кровати спит в гробу, и ей это надоело! Что нам из гроба, толчок теперь, что ли, делать, кричала, хоть папаня на все руки мастер, но хватит уже! И мать ее поддержала. Как медведица ревела.
Соня вздохнула:
– Слава богу, что ноги унес.
– Так бы ничего, но гроб какой-то нехороший. Избавиться бы от него. Остальные я на неделе обменяю на картошку. Знаю где, - проговорил Борис Порфирьич, садясь за стол.
– У самого Пузанова. У него картошка ворованная, он ее на что хошь обменяет. Ворованного он никогда не жалел.
– Да проживем как-нибудь. Игорь уже сам себе пропитание добывает. А что, иначе помрешь. Не до институтов. Но вот гроб этот какой-то скверный...
– Что ты привязалась к нему? Гроб как гроб. Ну да, паршивый. Ну да, бракованный. Но все-таки гроб. Гробы в пивной не валяются. Все-таки ценность.
Соня посмотрела вглубь себя.
– Да ты понюхай его еще раз, Боря. Какой он?
– Ну ладно. Из любви к тебе - понюхаю, так и быть.
Сучков подошел к гробу и стал его обнюхивать и проверять. Даже выстукивать.
– Не стучи - черт придет, - испугалась Соня.
– Сонь, ведь запах от покойника не может так долго держаться. Ну, допустим, пустили этот гроб налево, - наконец сказал Сучков, - но небось почистили его от предыдущего мертвеца-то, да запах и сам должен пройти, ведь не сразу же его из-под покойника - и на зарплату? Запах должен пройти.
– Должен. А вот этот не проходит, - заупрямилась Соня.
– В том-то и подозрение. Почему запах трупа так долго держится? Неужели ты не чувствуешь?
– Кажется, чуть-чуть, - остолбенело проговорил Сучков.
– Не кажется и не чуть-чуть, - решительно ответила толстушка Соня, подходя к гробу.
– Я тебе скажу прямо, Боря, как бы тебе это ни показалось сверхъестественным: от этого гроба прямо разит мужским трупом. Вот так. Я женщина и завсегда отличу по запаху мужской труп от нашего, бабьего.
– Заморочила!
– вскрикнул Борис Порфирьич.
– Не хулигань, Соня. Гроб, скажу резко, дерьмо, а не гроб, но трупом почти не пахнет. Что ты законы химии нарушаешь?
– Останемся каждый при своем мнении, Боря, - спокойно ответила Соня. Пусть Игорь придет и понюхает. Он человек трезвый.
– Он по уму трезвый, а придет пьян. Чего он разберет? Давай лучше в картишки сыграем, - предложил Сучков.
И они сыграли в картишки.
Темнело
– К вам гость, Соня, от дядюшки вашего.
– От Артемия Николаевича! Из Пензы!
– вскрикнула Соня.
Из-за спины Мустыгина появился невзрачный старичок, рваненький, лохматенький, совсем какой-то изношенный, потертый, весь в пятнах.
– Проходите!
– откликнулась Соня.
Сучков вопросительно посмотрел на жену.
– Да, дядюшка всегда был чудной, - рассмеялась Соня.
– И люди вокруг него были чудные. Вы проходите, старенький!
Старичок оглянулся, высморкался. Мустыгин исчез за дверью: ушел к себе.
– Отколь ты такой, дед?
– немножко грубовато спросил Борис Порфирьич.
Старик вдруг бросил на него взгляд из-под нависших седых бровей, сырой, далекий и жутковатый. И вдруг сам старичок стал какой-то тайный.
Соня испугалась.
– Из того гроба я, - сурово сказал старик, указывая на тот самый пахнущий гроб.
Супруги онемели.
– Мой гроб это. Я его с собой заберу.
И старик тяжело направился к гробу.
– Чужие гробы не надо трогать!
– жестко проговорил он и, взглянув на супругов, помахал большим черным пальцем.
Палец был живее его головы.
Потом обернулся и опять таким же сырым, но пронизывающим взглядом осмотрел чету.
– Детки мои, что вы приуныли-то?
– вдруг по-столетнему шушукнул он. Идите, идите ко мне... Садитеся за стол. Я вам такое расскажу...
Сучковы сели.
Наутро Игорь, трезвый, пришел домой. Дома не оказалось ни родителей, ни гробов. Все остальное было в целости и сохранности. Потом появилась милиция.
Супруги Сучковы исчезли навсегда.
Ваня Кирпичиков в ванне
Нельзя сказать, что обитатели коммунальной квартирки, что на Патриарших прудах, живут весело. Но зато частенько их смрадная, кастрюльно-паутинная конура оглашается лихо-полоумным пением и звоном гитары, раздающимися из ванной. Это моется, обычно подолгу, часа три-четыре, Ваня Кирпичиков, давний житель квартиры и большой любитель чтения. Больше за ним никаких странностей не замечали.
Предлагаем его записи.
Записи Вани Кирпичикова
Иные людишки, особенно которые не от мира сего, все время говорят мне: чево-то ты, Ваня Кирпичиков, так долго моесси в ванне. А я им, оскалясь, отвечаю: оттого что тело свое люблю. И верноить, ванна наша грязная, никудышная, клозет рядом, а тараканов и крыс, как баб на пляже, так что окромя моего тела там ничего интересного нету. Правда, освещение палит, как все равно свет в операционной, но это для того, чтобы тело видней было. А в теле-то и весь смак... Я на собственное тело, как кот на полусумасшедшее масло смотрю... Вроде вкусно, но чудно больно.