Сборник "Русские идут!"
Шрифт:
– Но догоняем?
– Догоняем, – нехотя согласился Краснохарев. – Но сколько раз разбиваем морды? Сами ж придумали: тише едешь – дальше будешь, а поди ты...
– Тот и придумал, что ездит быстро.
Пользуясь статусом советника, а это что-то неопределенное, что дает возможность как совать нос всюду, везде предлагать помощь, так и умело отлынивать, ссылаясь на тот же неопределенный статус, я бродил по кабинету, разминая затекшую спину, подсаживался то к одним, то
От золотых стен, картин в массивных золотых рамах, даже от большетеатровских люстр веяло средневековой торжественностью, но работающие телеэкраны вламывались, как танки в японский садик, и министры работали не так, как принято: утомленные государственными заботами уже с утра, а в темпе, перелопачивали кучу дел, и пусть дико выглядит, что Коган голова с голове о чем-то советуется с Яузовым, а то и оба обращаются к Коломийцу, но, может быть, все трое стучат в дурака, из деликатности называя это как-то иначе.
Кречет стоял лицом к карте на стене, спиной к нам. Плечи широки, спина прямая, единственные достоинства, которые я признавал за военными.
– Подлец газетчик, – сказал он яростно, – вон на первом канале, видите? Твердит, что мы проиграли схватку с НАТО. Приучает общественное мнение, что ничего сделать нельзя, что НАТО попрет и дальше, а все что можем сделать, это вымаливать какие-нибудь крохотные уступки... Но мы не проиграли! Своей наглостью НАТО подтолкнула нас поискать выход... нестандартный. У русских всегда так, пока не врежут по морде да не плюнут в глаза вдобавок, мы не слезем с печи...
– Какой выход? – спросил любознательный Коган. – Какие будут ваши руководящие указания?
Кречет посмотрел оценивающе:
У вас голова есть за плечами или как?. Наша задача – дать достойный ответ Америке. Ищите!
– Можно всем покончить с собой, – предложил Коган. – Президент – первый. Америке станет стыдно.
– Тоже выход, – одобрил Кречет. – Есть еще идеи?
Я ощутил, что на меня поглядывают все чаще. Похоже, смутно догадываются, что я могу иметь какое-то отношение к поиску достойного ответа.
Коломиец сказал жалко:
– Иногда мне кажется, чего трясемся от злости? Ведь натовцы говорят, что у них нет намерения нападать на Россию.
От соседнего стола Забайкалов пророкотал с неудовольствием:
– Намерения... Намерения сегодня одни, завтра другие. А вот группа танковых армий у наших границ – вещь постоянная. И сотни ракет. И сотня новеньких аэродромов опять же у наших границ.
– Они клянутся, что не придвинут армии!
– Сегодняшний президент клянется, а следующий... Да и нынешний может взять свои слова обратно.
Я видел вокруг себя помрачневшие лица. Пожалуй, это единственное, на чем сходились в нашей разобщенной стране все, от ультралевых до ультраправых, захватывая и середину с демократами
Судя по лицам, они готовы. Только пока не видят, что сделать эдакое нестандартное. А увидят, не отшатнутся ли?
Глава 17
Тихохонько приоткрылась дверь, Марина опасливо просунула голову:
– Господин президент!.. Господин президент!
Кречет уставился на нее злобными глазами, словно это она только что придвинула НАТО к нашим границам:
– Ну?
Она пролепетала, как зайчик в лапах огромного волка:
– Там эти... которых вы не любите...
– Дерьмократы?
– Нет...
Коган удивился:
– Неужто толпа евреев?
– Газетчики... – объяснила Марина виновато. – Телекамер натащили. Корреспонденты всех-всех...
Кречет кисло взглянул на часы:
– Уже? Почему так рано? Эх, погонять бы их по плацу в полной выкладке, чтобы время ценили...
– Приемная мала, – робко пропищала Марина. – Боятся, что не хватит места. Прошлый президент давал пресс-конференцию в большом зале.
– Я не честолюбив, – рыкнул Кречет. Обернувшись к нам, буркнул: – Собираюсь сделать заявление по всей стране.
Не знаю, как в приемной, но смятение нарастало и здесь, в кабинете. Как-то привыкли, что каждый шаг главы государства готовится долго, проверяется и перепроверяется, речи и доклады составляют штабы из докторов наук и академиков, каждая реплика и каждый жест оттачиваются визажистами и мастерами мимики, а тут без всякой подготовки, ни с кем не посоветовавшись...
Кречет от двери обернулся:
– Я могу оставить открытой, но не шумите!
Коган знаками показал, что мы все немы, как рыбы, что онемели насовсем, что теперь и будем немыми... но Кречет уже переступил порог. Дверь, впрочем, не закрыл, по ней заблистали молнии вспышек, послышалось непрестанное шуршание множества затворов, что щелкали, как мелкие камешки, вылетающие из-под колес автомобиля.
Коломиец поспешно подбежал к телевизорам, его пальцы так суетливо ухватили коробочку пульта, что та выскользнула на пол. Яузов тихонько обругал всех гуманитариев на свете, их бы ему на годик в казарму, научил бы как с техникой обращаться, даже стратегической: ракету позволял бы чистить от грязи после скитаний по тайге, когда прячется от спутников-щпиенов.
Батарейки от удара о мягкий ковер не выкатились, как это случалось в моей квартире, а канал, по которому выступал Кречет, отыскался сразу. Как оказалось, передачу вели все телеканалы, хотя Кречет пока что свой железный кулак им понюхать не предлагал.