Сборник статей и интервью 2003г (v1.2)
Шрифт:
всем мире были изъяты из «реальной экономики» и перекочевали в сферу
финансовых спекуляций, главным образом международных. Россия в дан
ном случае не только не была исключением, но, напротив, находилась в пер
вых рядах, двигаясь в ту же сторону, что и остальной «цивилизованный»
(т.е. буржуазный) мир. Правительства искренне верили монетаристским те
ориям, утверждавшим, что единственным источником инфляции являются
«неоправданные» государственные
печатанию бумажных денег. А потому мер для сдерживания кредитной и
биржевой инфляции не предпринимал никто, более того, ее считали благом
и всячески стимулировали. Дело не только в том, что американские фирмы
имеют завышенную биржевую стоимость. Происходит это в условиях, когда
почти на протяжении 10 лет бумажные деньги не дешевели. Американский
экономист и историк Боб Бреннер называет это «частным кейнсианизмом».
С того самого момента, как правительства перешли к «жесткой» финансо
вой политики, частный сектор начал максимально повышать стоимость ак
ций, брать кредиты и весьма свободно использовать другие финансовые ин
струменты, находившиеся в его распоряжении. Результат был точно такой
же, что и при накачивании спроса по рецептам Дж. М. Кейнса, только фи
нансировалось это не за счет бюджетного дефицита, а за счет роста частно
го и корпоративного долга и надувания биржевого «пузыря».
Вакханалия «биржевой и кредитной инфляции» сопровождалась «жест
кой» политикой центральных банков, поддерживавших стабильность на
личных денег. Иными словами, единственным игроком на рынке, действи
тельно проявлявшим сдержанность и добросовестность, было государство.
В итоге спекулятивный финансовый капитал возрастал совершенно непро
порционально росту производства, а обесцененные «безналичные» деньги
можно было до поры свободно конвертировать в полновесную наличность.
Нужен был только механизм, который позволил бы это сделать, не обрушив
биржу немедленно (если бы все начали продавать акции, на Уолл$стрит на
чался бы кошмар). Тот, кто первым найдет решение проблемы, оказывается
в выигрыше.
Взвинчивание нефтяных цен обеспечило такой механизм перераспреде
ления. В экономике Запада возник своего рода «инфляционный навес», по
своему похожий на советскую «законсервированную инфляцию» (помните,
когда у всех еще росли накопления на Сберкнижках, а цены были стабиль
ны). В советской экономике «лишние» деньги рано или поздно создали не
преодолимую проблему «дефицита». На сей раз «лишние» деньги, в конеч
ном счете, обрушились на нефтяной рынок.
Рост цен на нефть
своего рода пусковым механизмом, подтолкнувшим её. Биржевые индексы
пошли вниз, «пузырь» лопнул. Началось сокращение спроса и спад произ
водства в развитых западных странах. Поскольку долларовый «навес» рух
нул, инфляция понемногу начала выходить из$под контроля, «лишние» день
ги, вырвавшись на свободу, начали распространятся по всем секторам эко
номики. Доллар стал дешеветь. Доллар на протяжении второй половины
1990$х постоянно укреплялся по отношению в немецкой марке, японской
йене. Теперь европейцы и японцы смогли взять реванш. Другой вопрос, что
цена этой победы может оказаться слишком дорогой для всех.
Парадоксальным образом Россия оказалась одной из немногих стран, вы
игравших от этой ситуации. Во$первых, приток долларов в экономику начал
ся раньше, чем американские деньги обесценились. Во$вторых, страна отча
янно нуждалась в средствах. Поэтому приток денег был позитивным факто
ром, даже если сами деньги теряли свою стоимость. Увеличение инфляции
происходило в России за счет притока иностранных средств, тем самым
обеспечивая «алиби» руководству Центрального Банка. Если в США 1990х
можно было говорить о «частном кейнсианизме», то в России кейнсианизм
оказался «импортированным». Механизм накачивания инфляционного
спроса, который в классических схемах Дж. М. Кейнса обеспечивает госу
дарство, был реализован с помощью «стихийного» притока нефтедолларов.
Беда в том, что подобное положение дел не может быть ни стабильным,
ни долговечным. Более того, поскольку сохраняется фундаментальная зави
симость России от внешних факторов, рост или упадок экономики лишь в
небольшой степени зависят от отечественного правительства и даже бизне
са. А общемировая ситуация на фоне затяжной депрессии будет становиться
всё менее стабильной.
Ирония истории состоит в том, что первый нефтяной шок дезорганизо$
вал систему государственного регулирования и подорвал господствовавший
на Западе «социализм распределения». Напротив, второй нефтяной шок
дезорганизует систему рыночно$корпоративного регулирования и наносит
удар по неолиберальному капитализму. Если ответом на нефтяной шок 1973
года был начавшийся, пусть и с некоторым отставанием, сдвиг мировой эко
номики «вправо», к либеральной модели, то на сей раз наиболее вероятным
ответом будет (тоже после некоторой паузы) аналогичное движение «вле