Сборник "Туманность Андромеды"
Шрифт:
— Необходимо добыть образец. Иначе только можно гадать, в самом ли кристалле тут дело или в этих серебристых включениях. Включения газов и жидкостей в кристаллах давно изучаются. Один из первых исследователей был Гемфри Дэви. Растворы соленой воды в цинковой обманке — сфалерите или в топазе, включения органического нефтеподобного вещества в флюорите, газы под большим давлением в горном хрустале — все это с современным тончайшим методом анализа становится драгоценным свидетельством условий давления, температуры, состава растворов, которые были в момент
— Может быть, дело не во включениях, а в общем составе? — усомнился Гирин.
— Все может быть. Можно пофантазировать и о примеси каких-либо особых, «вымерших» на поверхности земли элементов вроде технеция или франция. Даже допустить, что в состав серого кристалла вошло вещество, вынесенное из таких громадных глубин земной коры, где все привычные нам элементы становятся другими, с совершенно иными свойствами. Подобно тому как простецкий углерод, вынесенный с глубин в сто — сто двадцать километров, приходит к нам в форме крепчайшего из всех веществ — алмаза.
— И вместе с другими свойствами вещество это вынесло наверх ту первобытную, космическую злобу к жизни, какой отличаются все первичные процессы движения материи?
— Очень верно — поэтически! Но как перевести эту поэзию на почву реальной науки? — усмехнулся Ивернев.
— Способ один: чтобы ваш друг Чезаре достал корону, если она действительно им спрятана, как он намекнул вам. Пусть передаст ее в руки ученых и тем самым навсегда снимет с себя опасности, которые будут тянуться за ним заботами нашего общего «друга» Дерагази.
— Действительно самый простой выход! И самый правильный. Так вы думаете, что ему можно рассказать все?
— Конечно! Конец нити у него в руках, а он не произвел на меня впечатления человека, который пойдет на все ради денег. Человек умный, он не может не понимать, что когда в дело вмешивается организованная сила, то одиночке надо отходить в сторону. И поручать дело другой организации, не менее могущественной. А вам, геологам, надо принять самые срочные меры к охране того древнего рудника, если его можно найти по записям вашего отца.
— Дорогой Иван Родионович, насколько я понимаю, этот рудник в Афганистане!
— Ну что же, все равно напишем докладную записку, и я сегодня же… да нет, так нельзя. Вы можете послать кого-нибудь из ваших товарищей самолетом в Дели?
— Придется просить только геофизика Володю Тулымова. Он второй советский геолог здесь, в Мадрасе, больше никого нет. Ну, слетает, ничего не сделается!
— Вот и хорошо. Вы дадите мне к нему записку. А сейчас вам следует четверть часа полежать спокойно — и за работу. Длинно писать нечего — там тоже не лыком шиты. Копию Леониду Кириллычу, пусть соображает.
Гирин уложил Ивернева и вышел на террасу, продолжая думать.
«Кристаллы — форма устойчивого существования вещества — требуют для своего образования добавочной энергии, в отличие от аморфных веществ. Эта добавочная энергия дает им возможность противостоять внешним воздействиям своей организованной
Сима! Ее теплое имя отвлекло Гирина от всех забот. Самое большее через час он увидит ее огромные, сосредоченные и от этого обманчиво-грустные глаза.
Глава шестая
УПАВШАЯ ЗВЕЗДА
В купании принимали участие все, кроме Тиллоттамы. Став женой Даярама, она не в силах была перейти границы старинных правил, хотя любила купаться в море вместе с Даярамом или с итальянками без мужчин. Танцовщица устроилась в глубокой тени под тентом, а остальные шестеро с блаженными физиономиями погрузились в небесную по цвету, прохладную воду. Сима не могла отказать себе в удовольствии нырнуть с вышки и принялась прыгать ласточкой и вертеться в воздухе под одобрительные крики пятерки менее искусных пловцов. Только Леа решила посоревноваться с русской гимнасткой и бросилась с самой высокой площадки.
Сима поднялась, в свою очередь, и обдумывала трюк, встав на конец пружинящей доски. Все остальные уселись на дальнем конце бассейна. Чезаре, не сводивший глаз с Симы, следил за молодой женщиной, медленно покачивавшейся на ярком свету, точно статуэтка из черного дерева и светлой бронзы. Леа тихонько толкнула художника.
— Восхитительно, — шепнул Чезаре, — и в то же время линии ее фигуры кажутся мне какими-то диковатыми.
— Неправда! — шепнула Леа.
— Ну, не так выразился. Не дикими, а неожиданными, и от этого еще более красивыми. Именно так! Неожиданный изгиб тут, впадинка там…
— Наш Чезаре даже забыл прикинуть вайтлс, — заметила Сандра.
— Как бы не так! Давно установил: 34-24-40. При росте сто шестьдесят. Это оригинально!
Сима подпрыгнула, запрокинулась назад и, описав спираль, погрузилась в голубую воду. Сандра подмигнула Чезаре, а Леа послала воздушный поцелуй плывшей к ним Симе. Чезаре, пригнувшись к уху Даярама, что-то шептал ему, темпераментно жестикулируя.
— Они составляют заговор? — шутливо спросила Сима, выходя на желтый, нагретый солнцем камень, обрамлявший бассейн.
— Вовсе нет, — ответила Сандра, — я думаю, что они спорят, кому лепить вашу статую. Посмотрите только на их хищные лица: художники увидели добычу.
— Чезаре — никудышный скульптор, — засмеялась Леа, — но он отличный рисовальщик.
— Скажите им, что моя статуя уже стоит в Москве в Третьяковской картинной галерее… — Сима помедлила и, видя почтительное удивление, отразившееся на подвижных лицах итальянок, закончила: — …и сделана за двадцать лет до моего рождения.