Сборник. Бездушный 1. Компиляция
Шрифт:
— Отдохнём, — сказал я.
— Я не устала, — недоумённо посмотрела на меня Варга.
— Мысли нужно привести в порядок, — ответил ей. — И пусть энергия в сосредоточиях восстановится. Нам она пригодится впереди. Чую, что мы уже недалеко от цели, — сделал паузу, слабо вздохнул и добавил. — Какая бы она ни была.
Глава 22
Чего мы только не нашли за время нашего пути по безлюдному комплексу Древних. Даже Кира, которая успела изрядно полазать по древним комплексам, призналась, что очень многое из найденного для неё в диковинку. Вот только процентов девяносто пять оказалось откровенным мусором, пригодным только в переплавку. Остальные пять процентов мы забирали с собой. разумеется, если
В общем и целом, мы сошлись на том, что объект когда-то очень давно был либо особой больницей, либо медицинской лабораторией. Мысль окончательно укрепилась, когда мы нашли несколько просторных залов, заставленных клетками и капсулами с некогда бывшими живыми существами. Часть представляла из себя толстое дно без стенок с мумифицированным трупиком птицы, огромного жука, мелкого зверька или змеи. Когда от побега их удерживало силовое поле. Другие представляли из себя стеклянные формы с небьющимися стенками или банальные клетки. Как и на других ярусах здесь хватало каталок с черепами. Человеческими и человекоподобными. Здесь неведомые вивсекторы окончательно отошли от максимального использования высокий технологий и стали их густо приправлять откровенной кустарщиной. Так вместо вероятных силовых манипуляторов, про которые я могу лишь предполагать в силу просмотренного и прочитанного на Земле, на каталках стали часто встречаться обычные манипуляторы. Одни были техническими, если так можно сказать, другие представляли из себя конечности людей и животных.
— Ком’мрд, — вдруг сказала Кира и ткнула своим бластером в одну из множества каталок, которыми были заставлены проходы между клетками и аквариумами. На неё вивисекторы установили череп огромной обезьяны, который сейчас размером не уступал баскетбольному мячу. Представляю, какая башка была «живой», облечённой плотью и кожей шерстью, ну или чешуёй. Особенно сильно выделялась преогромнейшая нижняя челюсть, занимавшая если не треть, то четверть черепа точно. Зубы тоже внушали уважение. А вот клыков не оказалось, на их месте зияли пустоты. Массивные надбровные дуги мне напомнили черепа питекантропов из музеев. — И лапы тоже его.
На месте манипуляторов к каталке были прикручены через специальные гильзы четыре руки, от которых остались лишь кости, непонятно как держащиеся между собой. ладонь у каждой превосходила мою вдвое!
— Это кто такой? — взглянул я на девушку.
— Иногда встречается в южной части Пояса…
Услышав описание существ, я про себя выкинул версию с питекантропами и внёс новую, где фигурировали земные вымершие гигантопитеки. Или те мифические обезьяны, которые воспитали книжного Тарзана. Ком’мрды имели рост в три метра, некоторые особи вырастали и того больше. Весили не меньше полутонны. При этом имели неплохо развитый разум. Не люди и разумные машины, конечно. Имеющегося серого вещества им хватало на то, чтобы использовать камни и палки для охоты и обороны, строить кривые-косые хижины, заваливать в пещерах лишние проходы, через которые к их детёнышам могли пробраться какие-нибудь хищники и прочая гнусь, представляющая опасность только для мелкого потомства. Ком’мрды жили небольшими общинами или стаями. Вот не знаю, как правильно называть жизненный уклад у подобных полуразумных существ. Ели всё, но отдавали предпочтение растительной пищи, так как её проще было найти. Несмотря на размеры оказались прекрасными мастерами засад. Матёрые особи могли укрыться так, что охотник проходил прямо нему и узнавал о наличии зверя только в тот момент, когда тот поднимался с земли и бил по затылку дубинкой.
Каталок с частями тел ком’мрдов здесь хватало, что наводило на определённые размышления. На те, в которых фигурировала встреча с живыми представителями этих существ. То, что за несколько месяцев существования Фаркраса про них никто не упоминал ещё не значит, что гигантские обезьяны вымерли. Местное племя могли выбить вивисекторы. Или её остатки снялись и ушли в более безопасное место, когда ему устроили геноцид.
Очень скоро я увидел
После залов с мелкими клетками пошли помещения в виде просторных коридоров, в которых слева и справа располагались просторные камеры. В тех нашим глазам предстали редкие мумии и скелеты всевозможных крупных представителей фауны юга. Медведи, ящеры, гигантские волки, гарпии и так далее. Сейчас от некоторых уцелели только кости и у кое кого шкура с шерстью.
И ещё была пыль. Огромные залежи пыли, которая местами превратилась в каменную корку грязи. Следов в ней не было, кроме наших. Предположу, что в последний раз этот зал посещали в тот день, когда обитателям клеток принесли их последний ужин. Это в лучшем случае. А то могли посадить за решётку, как того требовала древняя программа действий, и забыть из-за сбоя.
Стоило нашей группе оказаться в чистом коридоре, выйдя из одного из немногих действующих лифтов (к слову сказать, на нём мы смогли только подняться, отчего потерялись в ориентации), как стало ясно — мы рядом с целью. Здесь работало освещение, пыли и грязи было мало, и на них виднелось множество следов от колёс и миниатюрных гусениц. от совсем старых, десяток раз перекрытых другими. До свежайших, которым мой навык дал несколько часов.
— Туда, — прошептал я и показал влево по коридору. — И живо маскировку!
Через минуту нам преградила путь дверь. При моём приближении она уже знакомо передала разрешение на доступ к замку. И вот что интересно: я находился под скрытом, но для неё был видим. За время исследования подземного комплекса уже случалось, что лифты и двери слали запросы мне-невидимке. А ещё были те, кто не видел меня. пока не деактивировал скрывающие навыки. Есть о чём задуматься. Вот только смогу ли раскусить эту загадку? Для этого мне придётся тут задержаться надолго. Но если спасать людей и выводить их наружу, то вряд ли совет посёлка предоставит мне шанс сунуть нос куда-то в местные рабочие системы. Да и в нерабочие тоже.
Пока стоял перед дверью и думал, как поступить, та неожиданно ушла в стену вправо. А за ней нашим взглядом предстала самая кошмарная каталка, которую мы только видели в этом месте. Восемь небольших колёс диаметром не более десяти сантиметров, куча крупных и мелких рычагов с тонкими амортизаторами, как на старой мебели, пружины, пластины и уголки, всё это держащее вместе. В качестве вишенки — голова от какого-то крупного вида гарпий в стеклянной банке-цилиндре, заполненной розоватой жидкостью. Ах да, ещё четыре руки от, кажется, крупного ящера с четырьмя пальцами и короткими заострёнными коготками. Они крепко прижимали к каталке человеческое тело. Это был мужчина в обычной одежде, в которой ходят почти все опытные охотники и разведчики в Фаркрасе. Его лицо оказалось неизвестным. Но я и не знал всех из сотен проживающих в посёлке. Он лежал ровно, вытянувшись всем телом, с закрытыми глазами и прижатыми руками к животу. Едва приподнимающаяся грудь сообщала, что человек жив.
Первый порыв освободить пленника я мгновенно задушил в зародыше. Одним шагом ушёл с пути каталки-франкеншейна и прижался спиной к стене. Также поступили мои спутницы. Я ожидал принять сигнал о допуске к блоку управления каталкой. Но ничего не случилось. Возможно всё дело в том, что медицинское транспортное средство не раз переделывалось, лишившись заводских узлов и настроек. А вот двери и лифты вивисекторы не трогали. Максимум снимали блоки с одних, которыми не пользовались, чтобы поставить на те, без которых им никак было не обойтись.
«Ладно, сами справимся», — подумал я и подал рукой несколько знаков своим спутницам, чтобы они ничего не предпринимали и просто шли за мной. Благодаря аурному зрению нашей троице маскировка не мешала видеть друг друга.
Так вдоль стеночки мы двигались за чудо-юдо-каталкой, иногда морщась, когда та издавала тихий и при этом крайне мерзкий скрип, бьющей по слуху сильнее звука трущегося пенопласта. Такая сцена идеально подошла бы к какому-нибудь ужастику под соответствующую тревожную музыку.