Сборник. Бездушный 1. Компиляция
Шрифт:
Но было и ещё кое-что.
Первым ко мне подошёл мой распорядитель и сообщил, что некие важные демоны (и не только) желают купить моих рабынь. Особенно понравилась им Рапунцель. Тысячелетняя «школьница» пришлась по вкусу многим мужчинам и женщинам, смотрящим наши поединки. Выслушав мой категорический отказ, он больше не поднимал эту тему. Но зато появились другие — смотрители, бойцы и зрители, которые подлавливали меня в коридорах Колизея и пытались выманить у меня девушек, кто деньгами, кто угрозами.
И вот очередная встреча. На этот раз нашу троицу злоумышленники подловили за стенами Колизея на пустой тесной
Тринадцать демонов и тифлингов, чёртова дюжина гладиаторов, магов и воинов. Никого ниже восьмидесятого уровня среди них не было. Семеро вышли нам навстречу, шестеро зашли за спину, отрезав путь к отступлению. Ударь они все разом неожиданно, то имели бы шансы выиграть в бою. Но видать опасались повредить моим спутницам и решили, что или запугают меня, или справятся и так.
Сейчас они стояли и смотрели на нас.
— И? — я первым нарушил молчание. — Чего стоим, кого ждём?
Маг и воин из отряда, что вышел в лоб, переглянулись, воин мотнул головой, мол, сам давай. Вздохнув, маг с внешностью забрака Дарта Мола, повернулся ко мне и произнёс:
— Одна важная персона хочет купить твоих рабынь. За каждую тебе согласны заплатить кровавым золотом или проклятым серебром по весу.
— А можно позже дать ответ? Нужно попробовать их откормить, чтобы заработать побольше, — усмехнулся я.
Рядом возмущённо забурчала что-то невнятное Сцитта.
— Я серьёзно! — повысил голос маг.
— И я.
— Задние уходят, — прошептала алхимичка. — Двое куда-то скрылись, и третий отошёл от своих на несколько шагов назад. Кажется, тоже хочет уйти незаметно… от своих.
Впереди тоже было не всё ладно. Из семёрки противников, заступивших мне с девушками путь, отделилась парочка гладиаторов и медленно стала пятиться назад. Было видно, что они бояться собственных товарищей. То есть, совсем не похоже на какой-то хитрый манёвр. Может, они не знали, с кем предстоит иметь дело? А как опознали меня и припомнили, скольких я со своими спутницами вынес на арене Колизея таких же, как они, то, мягко говоря, приссали?
«Или так действует Повелитель», — мелькнула ещё одна интересная мысль.
Уменьшение отряда заметил не только я. Воин, с которым переглядывался маг перед разговором, что-то угрожающе прорычал. Уходящие гладиаторы ему ответили… на великом и могучем матерно-демоническом. За какие-то несколько секунд чёртова дюжина разделилась пополам, причём маг с воином и те, кто их поддержал, оказались в меньшинстве.
— Я хочу вылить ему в глаза чёрную кислоту, — вдруг громко произнесла Рапунцель и резко ткнула пальцем в воина. — Немножко, чтобы он не умер сразу, — в другой её руке появился флакон с озвученным зельем.
И этого хватило, чтобы дух у врагов упал ниже плинтуса. Целительница сейчас была в своём любимом платье, в котором с улыбкой, а часто и смехом растворяла и травила зельями врагов на арене. Видимо, сработала ассоциация дополнительно к моему таланту.
— С дороги! — рявкнул я и обнажил шпагу.
Это стало последней каплей. Спустя десять секунд улица вновь была пустой.
— Знаете что, — тихо сказал я.
— Что? — поинтересовалась Сцитта, пока целительница слала вслед убежавшим демонам проклятья и ругательства.
— Сегодня последний бой проведём и домой. Надоело мне тут что-то.
—
На тридцать пятом уровне мозгов (если так можно сказать) у неё заметно прибавилось, на порядок, а то и два. Но их появление нивелировала какая-то непонятная жестокость на грани садизма. И думается, а не я ли взрастил её на арене? Много ли надо для разума, который лечится с каждым поднятым уровнем. С другой стороны, может, она такой и была? Не случайно же проскочила обмолвка про слизней и папочку. Радует одно: я всегда смогу её контролировать и приказами сдерживать её порывы причинить боль и страдания окружающим.
Когда мы подходили к воротам Колизея, то нас обогнала большая карета с закрытыми окнами, которую несла четвёрка чёрных кошмаров. Рядом с кучером сидел маг сто десятого уровня, а на запятках, как человек-паук, раскорячился ещё один и тоже с уровнем за сотню. Охрана? Рупь за сто, что да. Но пассажирам кареты пары сильных магов показалось мало, и транспортное средство дополнительно сопровождал эскорт из восьми всадников, закованных в броню с ног до рогов. Как и их скакуны.
«Тьфу, блин, не хватало ещё, чтобы это по мою душу прикатили, — мысленно сплюнул я. За какие-то три дня наша тройка вошла в первую сотню знаменитых бойцов, причём кочевали от восьмидесятых до семидесятых позиций. А это, скажу я вам, о-го-го какая слава. — Ещё и эти будут пытаться выкупить девчонок, если положат на них взгляд».
Но оказалось, что я слишком высокого о себе мнения. Возле ворот Колизея из моего кармана в карман привратника перекочевала монета из кровавого золота. За столь щедрую взятку демон охотно рассказал мне.
— Да это на бой Многорукой Смерти элита съезжается, — сказал он. — Самая лучшая гладиаторша до двухсотого уровня. Да больше здесь и не сражаются почти что. Все, кто получил двухсотый, здесь уже опыта не заработают. Не, ну между собой они ещё могут биться, но сколько их там? По пальцам пересчитать можно. И если прикончат друг друга, то про Колизей точно победителю можно будет забыть.
— Не пустят?
— Да не с кем ему сражаться будет, я же говорю. К тому же, за каким ангелом им биться и рисковать всем тем, что уже получили?
— А Многорукая Смерть какого уровня?
— Сто восемьдесят девятого. Если её не прикончат сегодня, то точно возьмёт сто девяностый.
— Значит, скоро перестанет здесь сражаться, — предположил я.
— Это вряд ли. Она не демон, совсем другой расы и принадлежит Порядку, даже не Инферно или Хаосу. И убивает она только демонов. Почти никогда не сражается с тварями и монстрами. Её за это сильно не любят, постоянно устраивают покушения и нанимают лучших бойцов для поединков на арене, чтобы те прикончили её наконец-то, — по стражнику было видно, что он хоть и уважает эту неизвестную истребительницу своего племени, но при этом всей душой желает ей смерти и… побаивается. Такая вот смесь желаний читалась в его речи и взгляде. — Думаю, когда возьмёт свой двухсотый уровень, то продолжит схватки. Это если её не распотрошат раньше. Хотя, может никто после этого с ней не захочет связываться.