Сборник.Том 1 - Я, робот
Шрифт:
Сьюзен Кэлвин часто заморгала. Она заговорила не сразу, и ее голос дрожал.
— Но ведь он никогда и никак не обнаруживал…
— А вы дали ему такую возможность?
— Как я могла? Я никогда не думала…
— Вот именно.
Сьюзен Кэлвин замолчала, потом внезапно подняла голову.
— Полгода назад к нему на завод приезжала девушка. Изящная блондинка. Кажется, она была красива. И конечно, едва знала таблицу умножения. Он целый день пыжился перед ней, пытаясь объяснить, как делают
Эрби, не колеблясь, ответил:
— Я знаю, о ком вы говорите. Это его двоюродная сестра. Уверяю вас, между ними нет никаких романтических отношений.
Сьюзен Кэлвин с почти девичьей легкостью встала.
— Как странно! Именно это я временами пыталась себе внушить, хотя серьезно никогда так не думала. Значит, это правда!
Она подбежала к Эрби и обеими руками схватила его холодную тяжелую руку.
— Спасибо, Эрби, — прошептала она голосом, слегка охрипшим от волнения. — Никому не говори об этом. Пусть это будет наш секрет. Спасибо еще раз.
Судорожно сжав бесчувственные металлические пальцы Эрби, она вышла.
Эрби медленно повернулся к отложенному роману. Его мысли никто не смог бы прочесть.
Милтон Эш не спеша, с удовольствием потянулся, так что кости хрустнули, и свирепо уставился на Питера Богерта.
— Послушайте, — сказал он, — я сижу над этим уже неделю и уже забыл, когда спал по-настоящему. Сколько еще мне возиться? Вы как будто сказали, что дело в позитронной бомбардировке в вакуумной камере Д?
Богерт деликатно зевнул и с интересом поглядел на свои холеные руки.
— Да. Я напал на след.
— Я знаю, что значит, когда это говорит математик. Сколько вам еще осталось?
— Все зависит…
— От чего? — Эш бросился в кресло и вытянул длинные ноги.
— От Лэннинга. Старик со мной не согласен. — Он вздохнул. — Немного отстал от жизни, вот в чем дело. Цепляется за свою обожаемую матричную механику, а этот вопрос требует более мощных математических средств. Уж очень он упрям.
Эш сонно пробормотал:
— А почему бы не спросить у Эрби и не покончить с этим?
— Спросить у робота? — Брови Богерта полезли вверх.
— А что? Разве старуха вам не говорила?
— Вы имеете в виду Кэлвин?
— Ну да! Сама Сьюзи. Ведь этот робот — маг и чародей в математике. Он знает все обо всем и еще чуть-чуть сверх того. Он вычисляет в уме тройные интегралы и закусывает тензорным анализом.
Математик скептически поглядел на него.
— Вы серьезно?
— Ну конечно! Загвоздка в том, что дурень не любит математику, а предпочитает душещипательные романы. Честное слово! Вы бы только видели, какую дрянь таскает ему Сьюзен: «Огненная
— Доктор Кэлвин ни слова нам об этом не говорила.
— Ну, она еще не кончила его изучать. Вы же ее знаете. Она любит, чтобы все было окутано тайной. Пока она сама не раскроет главный секрет.
— Но вам она сказала?
— Да вот, как-то разговорились… Я эти дни часто ее вижу. — Он широко открыл глаза и нахмурился, — Слушайте, Богги, вы ничего странного за ней не замечали в последнее время?
Богерт расплылся в усмешке:
— Она стала красить губы. Вы это имеете в виду?
— Черта с два! Это само собой — губы красит, глаза подводит и еще пудрится. Ну и вид у нее! Но я не о том. Никак не могу точно этого определить. Она говорит так, словно она очень счастлива…
Он задумался и пожал плечами.
Богерт позволил себе плотоядно оскалиться. Для ученого, которому уже за пятьдесят, это было неплохо исполнено.
— Может быть, она влюбилась.
Эш опять закрыл глаза.
— Вы сошли с ума, Богги. Идите и поговорите с Эрби. Я останусь здесь и вздремну.
— Ну хорошо. Хоть и не по душе мне это — советоваться с роботом. Да вряд ли он скажет мне что-нибудь полезное.
Ответом ему был негромкий храп.
Эрби внимательно слушал, пока Питер Богерт, сунув руки в карманы, говорил с напускным равнодушием:
— Вот как обстоит дело. Мне говорили, что ты в таких вещах разбираешься, и я спрашиваю тебя больше из любопытства. Я допускаю, что мой ход рассуждений включает несколько сомнительных звеньев, которые доктор Лэннинг отказывается принять. Так что картина все еще не очень полна.
Робот не отвечал, и Богерт сказал:
— Ну?
— Не вижу никакой ошибки, — Эрби вглядывался в исписанные расчетами листки.
— Вероятно, ты больше ничего предложить не можешь?
— Не буду и пытаться. В математике мне до вас далеко, и… В общем, мне не хотелось бы осрамиться.
Улыбка Богерта была чуть-чуть самодовольной.
— Я так и думал. Конечно, вопрос серьезный. Забудем об этом.
Он смял листки, швырнул их в мусоропровод и повернулся, чтобы уйти, но потом передумал.
— Кстати…
Робот ждал. Казалось, Богерт с трудом подыскивает слова.
— Есть кое-что… в общем, может быть, ты…
Он замолчал. Эрби спокойно произнес:
— Ваши мысли перепутаны, но нет никакого сомнения, что вы думаете о докторе Лэннинге. Глупо колебаться — как только вы успокоитесь, я узнаю, о чем вы хотите спросить.
Рука математика привычным движением скользнула по прилизанным волосам.
— Лэннингу скоро семьдесят, — сказал он, как будто это объясняло все.