Сборник.Том 3
Шрифт:
— Я думаю, Стин хотел бы высказаться первым, — ответил Эбл.
Тогда Стин закричал:
— Вы заставили меня обратиться к Трантору, Файф! Вы нарушили принцип автономии. Не ждите, чтобы я благодарил вас за это. Я не претендую на звание сыщика, каким считает себя сквайр Файф, но думать я умею. Право! И я думал! Вчера Файф рассказал нам историю насчёт таинственного преступника, которого он называет «Икс». Я вижу: это была только болтовня с целью объявить чрезвычайное положение. Я не был одурачен ни на минуту!
— Так
— Вот как? — вскричал Стин. — Ну а я могу бежать из горящего дома, даже не будучи поджигателем?..
— Продолжайте, Стин, — произнес Эбл.
— И продолжу!.. Так кто же этот Икс? Я знаю, что не я. И всё же не сомневаюсь: предатель — Великий сквайр. Но кто из Великих сквайров знал об этом больше всех? Кто пытался использовать историю с космоаналитиком, чтобы запугать остальных и вынудить их к «объединенным действиям», этой капитуляции перед диктаторством Файфа? Я вам скажу, кто этот Икс. — Стин встал; его темя касалось верхнего края куба приёмника и сделалось плоским. Он указал дрожащим пальцем: — Икс — это он! Это сквайр Файф! Он нашёл космоаналитика. Он устранил его, когда увидел, что не произвел на нас впечатления своими глупыми россказнями на первом совещании, а теперь вытащил снова, когда уже подготовил военный переворот!
Файф устало повернулся к Эблу.
— Кончил он? Если да, убедите его: он — невыносимое оскорбление для всякого порядочного человека.
— Стин сказал, что хотел, — ответил Эбл. — Но ближе к делу. Мы хотели бы видеть космоаналитика.
— У нас под стражей есть человек с пониженным интеллектом, называющий себя космоаналитиком. Я прикажу привести его!
Такое Валоне Марч никогда в жизни не снилось. Вот уже больше суток прошло с того момента, как они опустились на эту планету, а она не переставала удивляться. Даже тюремные камеры, куда её и Рика поместили отдельно, были сказочно великолепны. Вода шла из отверстия в трубе, стоило только нажать кнопку. От стен исходило тепло, хотя воздух снаружи был холоднее, чем она считала возможным для воздуха. И всякий, кто говорил с нею, был так роскошно одет.
А вот теперь её привели в эту большую и светлую комнату. Тут находились несколько человек. Один, сурового вида, за столом, и другой, гораздо старше, весь сморщенный, в кресле, и ещё трое…
И одним из них был резидент!
Она вскочила и кинулась к нему.
— Резидент! Резидент!
Она пробежала прямо сквозь него. Её ноги прошли сквозь тяжелое кресло, где сидел резидент. Она увидела его ясно, отчетливо. Она протянула дрожащую руку, и рука погрузилась в обивку, которой она тоже не ощутила.
Она вскрикнула и упала. Резидент машинально протянул руки, чтобы поддержать её, и она упала сквозь них, как сквозь воздух телесного цвета…
Она снова была
— Не бойся, милая. Это только изображение. Как фотография, знаешь ли.
Она указала пальцем на резидента.
— Его здесь нет?
— Это трёхмерная проекция, Лона, — вдруг вмешался Рик. — Резидент находится в другом месте, но мы видим его здесь.
Валона покачала головой. Если Рик говорит так, значит, всё в порядке. Она потупилась. Она не смела смотреть на людей, которые одновременно и есть и нет.
Эбл обратился к Рику:
— Так вы знаете, что такое трёхмерная проекция, молодой человек?
— Да, сударь. — Этот день был потрясающим и для Рика, но в то время как Валону он ошеломлял, Рик находил окружающее всё более знакомым и понятным.
— Где вы узнали о ней?
— Не знаю. Я знал раньше. Раньше, чем забыть.
— Обратите внимание, Файф, — вмешался Эбл, — ваш флоринианин с пониженным интеллектом хорошо знаком с трёхмерной проекцией.
— Его хорошо надрессировали, я думаю, — отрезал Файф.
— Допрашивали его со времени прибытия на Сарк?
— Конечно.
— И что же?
— Ничего нового.
Эбл обратился к Рику:
— Как вас зовут?
— Рик — единственное имя, которое я помню, — ответил тот спокойно.
— Знаете ли вы кого-нибудь из присутствующих?
Рик без страха переводил взгляд с одного лица на другое.
— Только резидента. И Лону, конечно.
— Это, — сказал Эбл, указывая на Файфа, — величайший из сквайров, какие когда-нибудь жили. Ему принадлежит целая планета. Что вы думаете о нём?
— Я землянин, — ответил Рик. — Я-то ему не принадлежу.
— Слушайте, Рик, — снова заговорил Эбл. — Расскажу вам одну историю. Я хочу, чтобы вы слушали её всем своим разумом и думали! Думали и думали! Вы понимаете?
Рик кивнул.
Эбл говорил медленно, повторяя ход событий.
Он рассказывал о сообщении относительно опасности, о его перехвате, о встрече Рика с Иксом, о психозондировании, о том, как Рика нашли и выхаживали на Флорине, о враче, который поставил ему диагноз, а потом умер, обо всём остальном.
— Вот и вся история, Рик. Знакомо ли вам что-нибудь в ней?
— Я помню последнюю часть, — медленно произнес Рик. — Последние несколько дней. Я вспоминаю кое-что из прошлого… Это очень смутно… Но это всё.
— Но вы вспоминаете прошлое? Вы вспоминаете опасность для Флорины?
— Да, да. Это первое, что я вспомнил.
— А что было потом? Вы опустились на Сарке и встретили одного человека…
— Не могу. Не могу вспомнить! — Рик застонал.
— Попытайтесь! Попытайтесь!
Рик взглянул на него, весь побелев, с мокрым лицом.
— Я помню одно слово.
— Какое слово, Рик?
— У него нет смысла.
— Всё равно скажите.