Сборник.Том 7
Шрифт:
Но должны ли мы ограничиваться одной лишь нашей вселенной? Поразмыслим о паравселенной. И там тоже дороги в одном направлении ведут под гору, а в противоположном — в гору. Однако эти дороги не совпадают с нашими. И возможно отправиться из паравселенной в нашу по дороге, которая ведёт под гору и будет вести по-прежнему под гору, когда мы захотим пойти по ней из нашей вселенной в паравселенную, — это возможно потому, что физические законы этих вселенных различны.
Электронный Насос использует дорогу, которая ведёт под гору в обоих направлениях. Электронный Насос…»
Ламонт
Он задумался. Конечно, он прекрасно знал и эту концепцию, и её термодинамические следствия. Но почему бы не проверить исходные допущения? Ведь именно они составляют слабое звено любой теории. Что, если допущения, считающиеся верными по определению, в действительности неверны? Каковы будут следствия, если исходить из иных предпосылок? Противоположных?
Он начал искать вслепую, но не прошло и месяца, как к нему пришло ощущение, знакомое любому ученому, — ощущение, что каждый кусочек мозаики ложится на нужное место и досадные аномалии перестают быть аномалиями… Это ощущалась близость Истины.
Именно с этой минуты он и начал подгонять Броновского.
Затем в один прекрасный день он заявил:
— Я собираюсь ещё раз поговорить с Хэллемом.
Броновский поднял брови.
— Для чего?
— Для того, чтобы он меня выгнал.
— Это в твоём духе, Пит! Если твои неприятности начинают идти на убыль, тебе словно чего-то не хватает.
— Ты не понимаешь. Необходимо, чтобы он отказался выслушать меня. Я не хочу, чтобы потом говорили, будто я действовал через его голову, будто он не знал.
— Не знал о чём? О переводе парасимволов? Так они же ещё не переведены. Не забегай вперёд, Пит.
— Ах, дело не в этом! — Но больше Ламонт ничего не сказал.
Хэллем не облегчил Ламонту его задачу — прошло несколько недель, прежде чем он наконец выбрал время, чтобы принять своего неуживчивого подчиненного. Но и Ламонт намеревался ничего Хэллему не спускать. Он вошёл в кабинет, ощетинившись всеми невидимыми иголками. Хэллем встретил его ледяным взглядом и спросил резко:
— Что это ещё за кризис вы обнаружили?
— Кое-что прояснилось, сэр, — ответил Ламонт бесцветным голосом. — Благодаря вашей статье.
— А? — Хэллем сразу оживился. — Какой же это?
— «Дорога, ведущая под гору в обоих направлениях». Вы программировали её для «Мальчишек», сэр.
— Ну и что же?
— Я считаю, что Электронный Насос вовсе не ведёт под гору в обоих направлениях, если мне будет дозволено воспользоваться вашей метафорой, которая, кстати, не так уж и подходит для образного описания второго закона термодинамики.
Хэллем нахмурился.
— Что, собственно, вы имеете в виду?
— Мне будет проще объяснить это, сэр, если я выведу уравнение для полей обеих вселенных, сэр, и продемонстрирую взаимодействие, которое до сих пор не рассматривалось, — на мой взгляд, совершенно напрасно.
С этими словами Ламонт направился к тиксо-табло и поспешно набрал уравнения, не переставая быстро говорить.
Он знал, что Хэллем оскорбится и выйдет из себя, — эти области математики были ему
И он добился своей цели. Хэллем проворчал:
— Послушайте, молодой человек, у меня сейчас нет времени заниматься дискуссиями по отдельным аспектам паратеории. Пришлите мне развернутый доклад, а пока ограничьтесь кратким изложением, если вам действительно есть что сказать.
Ламонт отошёл от табло, пренебрежительно морщась.
— Ну хорошо, — сказал он. — Второй закон термодинамики описывает процесс, который неизбежно исключает крайние состояния. Вода не бежит под гору — на самом деле происходит выравнивание экстремальных значений гравитационного потенциала. Вода с такой же лёгкостью потечёт в гору, если она окажется под давлением. Можно получить работу за счёт использования двух разных температурных уровней, но в конце концов температура сравняется на какой-то промежуточной точке: нагретое тело остынет, холодное — нагреется. И остывание, и нагревание одинаково представляют собой проявление второго закона термодинамики и в соответствующих условиях одинаково возможны.
— Не учите меня основам термодинамики, молодой человек! Что вам всё-таки нужно? У меня мало времени.
Ламонт сказал, не меняя выражения и словно не замечая, что его подгоняют:
— Электронный Насос работает за счёт выравнивания противоположностей. В данном случае противоположностями являются физические законы двух вселенных. Условия, обеспечивающие существование этих законов, какими бы эти условия ни были, поступают из одной вселенной в другую, и конечным результатом этого процесса будут две вселенные с одинаковыми физическими законами, представляющими собой нечто среднее между нынешними. Поскольку это неминуемо вызовет какие-то пока ещё не ясные, но весьма значительные изменения в нашей вселенной, необходимо со всей серьёзностью взвесить, не следует ли остановить Насосы и полностью и навсегда прекратить перекачивание.
Ламонт твёрдо рассчитывал, что именно тут Хэллем взорвётся и лишит его возможности продолжать объяснения. И Хэллем не обманул его ожиданий. Он вскочил с такой стремительностью, что опрокинул кресло. Пинком отшвырнув кресло в сторону, он шагнул к Ламонту.
Тот быстро отодвинулся вместе со стулом и тоже встал.
— Идиот! — кричал Хэллем, задыхаясь от ярости. — Вы что же, думаете, никто на Станции до сих пор не подозревал об уравнивании физических законов? Вы смеете тратить моё время на пересказ того, что я знал, когда вы пешком под стол ходили! Убирайтесь вон и в любой момент, когда вам вздумается подать заявление об уходе, считайте, что я его принял!
Ламонт покинул кабинет, добившись того, чего хотел, и тем не менее его душила ярость при одной только мысли, что Хэллем посмел так с ним обойтись.
Глава 6
(окончание)
— Во всяком случае, — сказал Ламонт, — теперь путь расчищен. Я сделал попытку объяснить ему положение вещей. Он не захотел слушать. А потому я предпринимаю следующий шаг.
— А именно? — спросил Броновский.
— Я намерен добиться приёма у сенатора Бэрта.