Сборник

Старджон Теодор Гамильтон

– Что это за.., кто он такой?

– Один мой приятель. Он.., он выживет?

– Откуда я знаю?
– резко ответил врач.
– За всю свою практику не видал ничего подобного.
– Он шумно фыркнул носом.
– У этого молодца двойная система кровообращения. Две замкнутые кровеносные системы, у каждой свое сердце. И кровь в артериях выглядит как венозная, вся синяя.
– Как его угораздило разбиться?

– Он съел полкоробкн аспирина из моей аптечки, - сказал Джек.
– От аспирина он пьянеет. Ну и вот.., схватил машину и полетел.

–

Пьянеет от аспирина?
– Врач внимательно посмотрел на Джека, потом на Зинсера.
– Не стану спрашивать, не дурачите ли вы меня. Всякий врач почувствует себя дурак-дураком, стоит только посмотреть на этого.., на это существо. Давно у него рука в лубке?

Зинсер посмотрел на Джека.

– Примерно восемнадцать часов, - ответил Джек.

– Часов?!
– врач покачал головой.
– Я бы сказал, восемнадцать дней, все отлично срослось.
– И, прежде чем Джек успел вставить хоть слово, прибавил:

– Ему нужно сделать переливание крови.

– Но вы же не можете!.. То есть.., у него такая кровь...

– Знаю. Сделал анализ. У меня там два лаборанта стараются получить плазму, более или менее подходящую по химическому составу. Они не поверили ни единому моему слову. Но переливание необходимо. Я дам вам знать. И он вышел.

– Удаляется сбитый с толку медик, - пробормотал Джек.

– Он хороший доктор, - сказал Зинсер, - я давно его знаю. А вам каково было бы в его шкуре?

– Господи, ну, конечно, я бы тоже растерялся! Хемфри, я просто не знаю, что буду делать, если Мяус погибнет, - Вы так к нему привязались?

– И привязался, конечно. Но подойти вплотную к встрече с новой культурой, с иным разумом, и тут же остаться ни с чем - это уж чересчур.

– Да, эта его ракета... Джек, если не будет Мяуса, чтобы растолковать нам, как она устроена, я думаю, ни одному ученому не создать такую. Все равно, как.., как, скажем, вручили бы оружейному мастеру из древнего Дамаска, допустим, вольфрам и сказали - сделай нить для лампочки накаливания. Останется у нас этот аппарат и будет посвистывать, когда тянешь его к земле.., точно в насмешку.

– А телепатия? Наши ученые-психологи ничего бы не пожалели, лишь бы в ней разобраться!

– И потом, откуда он?
– взволнованно подхватил Зинсер.
– Он ведь не из нашей солнечной системы. Значит, они там нашли какую-то энергию для межзвездных перелетов или даже научились искривлять пространство и время, вон как наши фантасты пишут...

– Он должен жить, - сказал Джек.
– Должен, вот и все, или пет на свете никакой справедливости. Нам столько всего надо узнать! Слушайте, Хемфри.., раз он на Земле... Значит, когда-нибудь с его планеты прилетят и другие.

– Гм... А почему они раньше не прилетали?

– Может, и прилетали...

– Слушайте, - сказал Зинсер, - надо нам докопаться... Тут вернулся врач.

– Похоже, что он выкарабкается.

– В самом деле?!

– Как сказать. В этом красавце нет ничего всамделишного. Но, судя по всем признакам, он

поправится. Отлично поддается лечению. Что ему можно есть?

– Да то же, что и нам, я думаю.

– Ах, думаете. Кажется, вам не так уж много про него известно.

– Совсем мало, - сказал Джек.
– Он только недавно явился. Откуда явился, понятия не имею. Это вы у него самого спросите.

Врач почесал в затылке.

– Он родом не с Земли. В этом я уверен. По-видимому, взрослый, но все переломы, кроме одного, - в сущности, не переломы, а односторонние надломы, так бывает у трехлетних детей. Прозрачная пленка на глазах... Чего вы смеетесь?

Джек сперва просто хихикнул втихомолку, но сдержаться не удалось. Он захохотал во все горло.

– Прекратите, Джек, - сказал Зинсер.
– Тут все-таки больница...

Джек оттолкнул его руку.

– Я.., мне просто необходимо, - беспомощно вымолвил он и опять покатился со смеху.

– Что необходимо?

– Отсмеяться, - задыхаясь сказал Джек. И отрезвел. Даже больше, чем отрезвел.
– Условимся, что это очень забавно, Хемфри. Ничего другого я не допущу.

– Какого черта...

– Послушайте, Хемфри. Мы насочиняли столько теорий насчет Мяуса - про его культуру, и про технику, и откуда он родом.., так вот, мы никогда ничего не узнаем!

– Почему? Вы думаете, он нам не расскажет?

– Нет. То есть да. Наговорит-то он с три короба. Но что толку? Сейчас объясню. Он одного роста с нами, он явно прилетел на космическом корабле, при нем есть вещичка, какие могли появиться, безусловно, только при очень высоко развитой цивилизации.., и по всему по этому вы вообразили, что он сам создатель этой цивилизации, выдающаяся личность, посланец внеземного разума.

– Так ведь иначе просто быть не может.

– Ах, не может? Уж не скажете ли вы, Хемфри, что Молли изобрела автомобиль?

– Нет, но...

– Но она села за руль и проломила стенку гаража. На круглой, как луна, физиономии Зинсера забрезжил свет догадки.

– Вы хотите сказать...

– Все сходится! Вспомните, Мяус сообразил, как перетащить тяжелую крышку для люка, а потом бросил задачу на полдороге! Вспомните, он до самозабвения увлекся мячиком Молли! А как они друг друга понимают! Ни с кем другим у него не получилось такой поразительной близости. По-вашему, это не проясняет дела? А как к нему отнеслась Айрис - почти по-матерински, хотя она и сама не могла понять, откуда это берется!

– Бедный малыш, - прошептал Зинсер.
– Может, он думал, что опустился на своей планете?

– Да, бедный малыш, что и говорить...
– Джек не выдержал и опять засмеялся.
– Сумеет Молли рассказать нам, как работает двигатель внутреннего сгорания? Сумеет она объяснить, что такое ламинарное обтекание самолетного крыла?
– Он покачал головой.
– Вот увидите, Мяус нам расскажет примерно столько, сколько рассказала бы Молли:

"Мы с папой ехали в машине и делали шестьдесят миль в час".