Сборник

Колесова Наталья Валенидовна

— Прости, Джекки! Я не знала, что ты у меня за спиной! Очень больно?

Черныш мычал.

Камилл услышал за собой довольное уханье. Джереми с двумя огромными сэндвичами в лапах неприкрыто веселился:

— Он погладил ее по заду, а она уронила ему эту штуку на ногу! Анни! Иди ужинать!

Попричитав еще над отмахивающимся Чернышом, Анна успокоилась и выбралась на поверхность. С завидным аппетитом вгрызлась в сэндвич. Джереми предупредительно подал ей бутылку колы. Сказала невнятно:

— Хорошо,

что напомнили. Уже поздно?

— Поздно, — сказал Джереми, по-отечески убирая ей волосы с глаз.

— А танцы тут у вас бывают?

Джереми посмотрел на Камилла.

— Нет, — сказал сдержанно тот. — На моей базе одни мужчины.

— Одни? — Анна чуть не подавилась. — Но как же вы живете?

— Плохо, — грустно сознался Джереми.

Камилл встал.

— Ну ладно. У меня еще сеанс с централкой…

— А можно мне поговорить? — вскинулась Анна.

— Вы же только вчера приехали, — недовольно напомнил Камилл.

Джереми глядел жалобно поверх ее русой головы.

— Ну, пусть поболтает, а?

Камилл двинул бровью и молча пошел из ангара. Джереми подтолкнул техника:

— Беги, а то он опять взбесится!

Подхватившись, Анна припустила вслед по коридору, на ходу дожевывая сэндвич.

Пока Камилл настраивал связь, Анна нерешительно присела. Когда-то единственная жилая комната на станции совмещала в себе все — рубку, кабинет, пункт жизнеобеспечения… И здесь был рабочий стол Камилла, постель Камилла и вещи Камилла.

— Здесь Камилл, — объявил хозяин с привычной неприязнью.

Дежурный торговой станции тоже поприветствовал его сдержанно. Камилла недолюбливали, но как с единственным владельцем огромной и ценной территории, были вынуждены считаться.

Анна исподволь рассматривала его тонкий профиль — не будь лицо так изуродовано, Камилл был бы, наверное, красив. Черные глаза немного восточного разреза, густые изломанные брови, блестящие черные длинные волосы…

Камилл взглянул на нее.

— Вы будете говорить?

— Да, конечно!

Он и не подумал выйти, даже не посторонился. Анна оперлась о старый пульт, стесненно поглядывая на начальника, вполголоса за-говорила с радостно приветствовавшим ее дежурным.

— Как там Хью?

Камилл нетерпеливо вскинул взгляд. Приложив ладонь к щеке, Анна рассеянно смотрела в стену, хмурясь и улыбаясь. Как и успокаивал его Джереми, она действительно была не очень симпатичной. Простое округлое лицо, мягкий нос, неяркие губы, обыкновенные серые глаза… Только вот чертики, прыгавшие в этих глазах, когда Анна смеялась, смущали и беспокоили Камилла. А смеялась женщина часто.

Камилл пощелкал пальцами, привлекая внимание, показал на часы. Анна быстро закивала.

— Все-все… Мишель, время! Да. И я

тебя целую. Всем привет.

Она попыталась отключиться, но перепутала кнопки, и Камилл услышал громкий мужской голос:

— …если эти подонки тебя чем-нибудь обидят…

Анна испуганно оглянулась. Камилл вырвал из ее рук микрофон и хватил им о пульт. Техник, спрятав ладони за спину, отступила.

— Наговорились? — рявкнул Камилл. Анна быстро кивнула, нашаривая за спиной дверь.

— Ну и… спокойной ночи.

— Спокойной, — виновато сказала Анна.

Единственного врача базы — шарлатана Старого Козыря в кабинете не было. Вместо него на кушетке лежал человек. При звуке открываемой двери он вскинул голову — взметнулись кудрявые русые волосы — и сказал оторопело:

— Ой!

Камилл едва заметно поколебался, но все же вошел.

— Где Козырь?

— Кто? — испуганно спросила Анна, провожая его поворотом головы. — Ах, дедушка Вилли? Он побежал за какой-то мазью. У меня, видите ли, поясницу прихватило… профессиональная болезнь техников.

Камилл сел в кресло, положив ногу на ногу, и сказал вполне серьезно:

— Если не хотите окончательно слечь, не давайте себя ничем мазать.

Анна недоверчиво улыбнулась:

— Ну что вы! Он такой милый!

— Все-то у вас милые, — проворчал Камилл.

Наступило молчание. Смотреть в комнатушке Козыря было не на что. Разве только на светящееся тело женщины: из одежды на ней были только узенькие белые плавочки. Камилл потер левую руку и поморщился.

— Вы не можете отвернуться на секундочку? — принужденно спросила техник.

Камилл поднял глаза. Удивился:

— Зачем?

— Ну… я оденусь.

— А… — равнодушно сказал Камилл. Пока женщина шелестела одеждой, он глядел на дверь. В дверь заглянула пьяная голова. По-смотрела на него, на Анну — Камилл, не выдержав, покосился тоже. Анна уже надевала свитер, очень стройная ее белая спина была изо-гнута. Голова почмокала губами, подмигнула Камиллу и исчезла. Усмехнувшись, Камилл подумал: сплетня обеспечена. Еще подумал и сказал вслух:

— И к лучшему.

Анна обернулась, спросила испуганно:

— Что?

— А что?

Потерявшись, она присела на край кушетки.

— Подожду дедушку Вилли…

Камилл пусто смотрел поверх ее головы.

— У вас что, рука болит? — принужденно спросила Анна через некоторое время. — Если хотите, я могу снять боль и воспаление. Меня курачи научили.

— Кто? — невольно переспросил Камилл. Курачи, жители одноименной планеты, славились своей необщительностью, а уж чтобы чему-то научить чужака…

— Курачи. Я там немного жила. Если хотите, я попробую.