Сборники стихотворений

Маяковский Владимир Владимирович

я стара ли, но вы,

Молчанов,

постарели, вы и ваши пасторали. Знаю я

в жакетах в этих на Петровке

бабья банда. Эти

польские жакетки к нам

провозят

контрабандой. Чем, служа

у муз

по найму, на мое

тряпье

коситься, вы б

индустриальным займом помогли

рожденью

ситцев. Череп,

што ль,

пустеет чаном, выбил

мысли

грохот лирный? Это

где же

вы,

Молчанов, небосвод

узрели

мирный? В гущу

ваших роздыхов, под цветочки,

на реку заграничным воздухом не доносит гарьку? Или

за любовной блажью не видать

угрозу вражью?

Литературная шатия, успокойте ваши нервы, отойдите

вы мешаете мобилизациям и маневрам.

1927

"МАССАМ НЕПОНЯТНО"

Между писателем

и читателем

стоят посредники, и вкус

у посредника

самый средненький. Этаких

средненьких

из посреднической рати тыща

и в критиках

и в редакторате. Куда бы

мысль твоя

ни скакала, этот

все

озирает сонно: - Я

человек

другого закала. Помню, как сейчас,

в стихах

у Надсона... Рабочий

не любит

строчек коротеньких. А еще

посредников

кроет Асеев. А знаки препинания?

Точка

как родинка. Вы

стих украшаете,

точки рассеяв. Товарищ Маяковский,

писали б ямбом, двугривенный

на строчку

прибавил вам бы.Расскажет

несколько

средневековых легенд, объяснение

часа на четыре затянет, и ко всему

присказывает

унылый интеллигент: - Вас

не понимают

рабочие и крестьяне.Сникает

автор

от сознания вины. А этот самый

критик влиятельный крестьянина

видел

только до войны, при покупке

на даче

ножки телятины. А рабочих

и того менее случайно

двух

во время наводнения. Глядели

с моста

на места и картины, на разлив,

на плывущие льдины. Критик

обошел умиленно двух представителей

из десяти миллионов. Ничего особенного

руки и груди... Люди - как люди! А вечером

за чаем

сидел и хвастал: - Я вот

знаю

рабочий класс-то. Я душу

прочел

за их молчаньем ни упадка,

ни отчаяния. Кто может

читаться

в этаком классе? Только Гоголь,

только классик. А крестьянство?

Тоже.

Никак не иначе. Как сейчас помню

весною, на даче...Этакие разговорчики

у

литераторов

у нас часто

заменяют

знание масс. И идут

дореволюционного образца творения слова,

кисти

и резца. И в массу

плывет

интеллигентский дар грезы,

розы

и звон гитар. Прошу

писателей,

с перепугу бледных, бросить

высюсюкивать

стихи для бедных. Понимает

ведущий класс и искусство

не хуже вас. Культуру

высокую

в массы двигай! Такую,

как и прочим. Нужна

и понятна

хорошая книга и вам,

и мне,

и крестьянам,

и рабочим.

1927

РАЗМЫШЛЕНИЯ О МОЛЧАНОВЕ ИВАНЕ

И О ПОЭЗИИ

Я взял газету

и лег на диван.

Читаю:

"Скучает

Молчанов Иван".

Не скрою, Ванечка!

скушно и нам.

И ваши стишонки

скуки вина.

Десятый Октябрь

у всех на носу,

а вы

ухватились

за чью-то косу.

Любите

и Машу

и косы ейные.

Это

ваше

дело семейное.

Но что нам за толк

от вашей

от бабы?!

Получше

стишки

писали хотя бы.

Но плох ваш роман.

И стих неказист.

Вот так

любил бы

любой гимназист.

Вы нам обещаете,

скушный Ваня,

на случай нужды

пойти, барабаня.

Де, будет

туман.

И отверзнете рот,

на весь

на туман

заорете:

– Вперед!

Де,

– выше взвивайте

красное знамя!

Вперед,переплетчики,

а я

за вами.

Орать

"Караул!",

попавши в туман?

На это

не надо

большого ума.

Сегодняшний

день

возвеличить вам ли,

в хвосте

у событий

о девушках мямля?!

Поэт

настоящий

вздувает

заранее

из искры

неясной

ясное знание.

1927

Стихотворения 1929-1930 годов

ПЕРЕКОПСКИЙ ЭНТУЗИАЗМ!

Часто

сейчас

по улицам слышишь разговорчики

в этом роде: "Товарищи, легше,

товарищи, тише. Это

вам

не 18-й годик!" В нору

влезла

гражданка Кротиха, в нору

влез

гражданин Крот. Радуются:

"Живем ничего себе,

тихо. Это

вам

не 18-й год!" Дама

в шляпе рубликов на сто кидает