Сборы. Сцены из студенческой жизни.
Шрифт:
Меж тем дождь кончался. Солнце заиграло на чистых берегах реки. Лес, большей частью сосновый, редко подходил вплотную к реке, и перед глазами тянулись зеленые долины, на которых иногда раскидывались деревни. Река в этих местах не более 300 метров, красные и белые бакены обозначали узкую судоходную полосу. Чайки не отставали от теплохода и то и дело срывались вниз за брошенными кусками хлеба и мусором, дрались из-за добычи, пронзительно кричали.
Наконец, теплоход причалил к берегу. Здесь ребят встречали их будущие командиры учебной части , батальона,
Опять полил дождь. В лесу сильно пахло сосновым духом. Ребята примеряли пилотки, форму, сапоги, рвали портянки, подтягивали ремни, пришивали белые воротнички. Все стали одинаковыми и непохожими на прежних студентов. Они вступили в мир, который покажет тех, кто был самим собой на самом деле и тех, кто за учебным столом носил маску, скрывавшую их настоящую сущность.
2.
Взводы и роты составляли по специальности. Выбирались командиры взводов из служивших.
Всем были выданы АКМ и противогазы. Началась служба. Каждое утро подъем в 6 часов, зарядка, завтрак, маршировка на плацу лесного стадиона, подготовка к принятию присяги, мертвый час, политзанятия, отдых, ужин, ночной сон.
17-ю академическую группу раздробили по двум взводам 2-й роты учебного батальона. Сеня и трое товарищей по группе попали во второй взвод . Состав взводов был определен на военной кафедре еще до сборов. И теперь недосчитались одного человека из 17-ой группы. Это был Горностаев Андрей, известный ребятам как сын больших родителей, впрочем, красивый парень с вызывающе карими глазами, которые очень не любили преподаватели и на экзаменах за них нередко ставили тройки. Где и что с ним, никто не знал.
Командир второй роты, старший капитан Конюхов, маленький человек, привыкший к строевой жизни, не в первый раз обучавший новобранцев, говорил старые инструкции , как машина. Он страшно картавил. У него было что-то не в порядке с буквой "р" , которую он так искажал, что она уже ни на что не была похожа.
Утром Конюхов обыкновенно объявлял распорядок дня и завершал короткую речь повышенным: " Птрота , наптрау ! Шаом ..." И тут все заранее начинали смеяться, когда он заканчивал свою речь традиционным нагромождением слов, словно чихал : "Апртрша !" Что означало марш.
Дни стояли жаркие , гимнастерки пропитывались потом. Для многих было непостижимым делом подвертывать портянки. Ноги гудели от пройденных дорог. Первые мозоли. Глаза постоянно засорены, потому что пыль всегда следовала за взводами в пути.
Было разрешено проводить купания, и это облегчало страдания, не привыкших к режиму ребят. Обычные в военной жизни оскорбления командиров выводили некоторых студентов из себя, наиболее рьяные вздорили и зарабатывали себе наряды вне очереди на все два месяца , не вылезая из моек.
Учебные занятия по группам взводов проводили лейтенанты и майоры военной кафедры института. Взвод, в котором служил Сеня с товарищами, обучал красивый высокий старлей Фильченков с черными усами, любитель анекдотов и женщин. Он щеголевато ходил перед взводом , помахивая черной тростью , от жары сдвинув фуражку на затылок. Иногда он снимал ее, и все видели его небольшую лысину в черных волосах. Фильченков , строевой офицер, хорошо знал свое дело и внимательно относился к ребятам.
Когда до принятия присяги, которую намечалось провести 18 июля, осталась неделя, роты начали заучивать строевые песни. Весь лагерь пел до обеда и вечером после ужина на плацу.
Однажды вечером , когда в лагере наступал отбой, Конюхов проходил мимо палаток второй роты. В одной из них кто-то очень громко и красиво пел блатные и матерные песни. По голосу он определил виновных и наутро назначил двух из них запевалами. После завтрака тренировали с маршем песню "Солдат всегда солдат". Когда маршировка закончилась, Конюхов подошел к одному небольшого роста парню и сказал: "Ну что, Блинников, хорошо запеваешь. А теперь спой "Проститутку из бара". Блинников усмехнулся и ответил : "Если только , товарищ лейтенант, Вы подпоете".
Вечером Блинников под гитару пел песни над обрывом у реки. Голос его разливался окрест, растворяясь в вечерней тишине. Темнеющий закат венчал еще один прошедший день.
Ребята укладывались спать . В одной из палаток прогремело громкое : "День прошел, ну и хрен с ним !!!".
3.
В начале июля 1978 года в Москве стояла сухая жаркая погода. В такие дни в столице оставаться невыносимо. Особенно изнурительно в центре. Но по законам, противоположным естественным, люди, превозмогая усталость, все же тянутся к центру, скитаются по переходам и лабиринтам метро, проходят тысячи дверей, теснятся в автобусах, простаивают долгие часы в очередях универмагов, обливаются потом в духоте каменных города, изнывают от жажды, создавая столпотворения у источников воды.
Все это относилось к 1978 году.
Зачем ? Человек призван жить, чтобы жить. Такова материя его. С самого начала человек стремился удлинить свой век, если не брать во внимание библию. В этом человеку все время мешал ум. Сначала он был слишком глуп, чтобы жить долго, позднее он стал для этого слишком умен. Современные долгожители - люди, занявшие место между этими двумя уровнями. Город - бедствие человечества. Технический прогресс - его раковая болезнь.
___
Квартира Горностаевых находилась на Юго-Западе Москвы. Отец - замдиректора НИИ минералогии был постоянно в разъездах. Домой, если не был в служебных командировках, он приезжал поздно, ужинал, смотрел последние программы телевидения, сидел некоторое время в своем личном кабинете, потом ложился спать. Ему было около пятидесяти. Мать не работала. Она была намного моложе мужа и хранила свою прежнюю красоту. У них была четырех-комнатная квартира со всеми удобствами и допустимой роскошью. Была у них дача, 24-я Волга и двое детей: Андрей, закончивший курс известного института и дочь Наташа, школьница.
Андрей вот уже вторую неделю болел воспалением легких. Поэтому он не смог вместе со всеми ехать на сборы. Болезнь случалась примерно два раза в году. Она начиналась внезапно и была неожиданностью для друзей и знакомых, потому что его всегда видели здоровым, с приподнятым настроением и, казалось, полным сил. И впечатление это не было обманчивым. В периодах между болезнями он был действительно здоров, занимался спортом, культуризмом и был активным малым. Кроме родителей и некоторых близких друзей, никто не представлял его больным в постели.