Сбой реальности. Книга 3
Шрифт:
— Не бойтесь. Я же живу как-то? — попыталась она мягко улыбнуться.
— Начинаем немедленно. — сказал доктор, щелкнув резинкой хирургической перчатки.
Я был немым наблюдателем, иногда раскрывая глаза, чтобы посмотреть, что меня окружает. Это было то немногое, на что у меня оставались силы. Но я отчетливо слышал и видел сомнения и стенания друзей. Зря они нервничают. И так сделали для меня так много, что теперь не знаю, как расплачусь.
В операционной повисла тишина. Лишь гул приборов и помпа искусственной вентиляции легких нарушала ее. Врач склонился надо мной,
Док пробормотал что-то себе под нос, активировал панель на одном из своих мониторов. Синий свет наполнил комнату, отражаясь в его стеклянном глазу.
— Я начинаю работу. Шуруйте за дверь, — объявил он без эмоций. — Тут нельзя отвлекаться.
Юля хотела было возразить, набрала полные легкие воздуха, но Илья успел схватить ее за локоть и вывести.
— Пусть делает свою работу. — коротко бросил он.
Мэй молча наблюдала, затем спокойно вышла за ними. Дверь закрылась, оставляя меня наедине с этим мясником в окружении кучи медицинского оборудования. Тошнота подкатила к горлу, когда я вспомнил, как выглядела база Сборщиков.
Чувствую, что мне сделали укол куда-то рядом с ключицей. Стало очень тепло, захотелось спать. Монитор перестал судорожно моргать, какие-то линии стали выравниваться. Я все равно не знал их назначения.
— Хорошо. Ну держись, парень. — сказал он мне, улыбнулся из-под усов, и склонился к ране.
Врач осмотрел кровоточащую культю, где некогда была рука. Взяв в руки небольшой хирургический лазер, он начал аккуратно обрабатывать рану, прижигая края тканей. Запах паленой плоти наполнил комнату, а я проголодался.
Переключился на небольшой инструмент с вращающимся наконечником. Подключенная к его руке, насадка светилась красным, раскаляясь для температур, необходимых для работы с биологической тканью и металлом. Каждый шаг был четко запрограммирован, каждый нерв соединялся с крохотными контактами, как струны у музыкального инструмента.
— Нервы подсоединены… — пожевал он губы, глянул на меня. И зачем он это декларирует?
На панелях загорелись зеленые индикаторы. Большой сканер из-под потолка выехал, выдвинулся, наставился на ячейку, которая теперь была частью моего тела. В это время Ямамото взял небольшой цилиндр, похожий на заготовку протеза. Он был стерильно белым, с металлическими вставками, и начал трансформироваться, как только его подключили к питанию.
Цилиндр лопнул пластиком, стал разворачиваться и преобразовываться, вырастая в длину и форму, повторяющую человеческую руку. Его поверхность становилась все более сложной, с серебристыми вставками и крошечными проводами, что выглядели как нервные окончания.
— Мда, тяжелый случай… Не часто ставлю Хираши… — пробормотал Ямамото, подключая контактные точки одну за другой.
Юля нервно ходила из стороны в сторону, скрестив руки на груди.
— Мэй, как долго длится операция? — ее голос был полон тревоги.
— Недолго, как правило не больше получаса, если рана чистая. — ответила девушка, сидящая на полу в углу.
— Надеюсь, этот мужик знает, что делает… — пробурчал великан, упираясь спиной в стену.
В
— Нейропривод есть? — произнес он, щупая мою шею.
Он был. Это та штука, которая связывает меня с интравидением напрямую, и управляется ядром, к которому я подключен. Но так же служит и для управления аугментациями, если таковые есть. Я никогда об этом раньше не задумывался, но в современности многие ставят себе протезы даже без нужды для этого. Считается, что это круто. Ну и тупость.
По мониторам пробежала череда красных сигналов с ошибками. Я дернулся, чувствая, как что-то пошло не так.
— Спокойно, парень. Интегрируется.
Протез, наконец, пришел в движение. Пальцы зашевелились, медленно сжимаясь и разжимаясь. Ямамото удовлетворенно кивнул.
— А теперь отдохни, парень.
[Системное уведомление: ]
[Ошибка.]
[Сбой в синхронизации аугментации, поиск решения…]
[Решение найдено. Адаптация биопротеза ввиду невозможности восстановления целостности подтверждена.]
«В последнее время слишком много ошибок.» — подумалось мне, когда я смахнул последнее уведомление, смысл которого был мне решительно непонятен. Вроде как что-то к чему-то адаптировалось. Но я все еще надеялся на то, что самоисцелюсь, когда вернусь в игру и обрету новый уровень. В прошлый раз у меня заросла сквозная дыра размером с марианскую впадину, будь она неладна.
Мое собственное тело казалось мне чужим. Вероятно, это все еще действие лекарств, которыми меня напичкали. Я лежал на кушетке, почти проваливаясь в сон, но разум цеплялся за каждое слово, что доносилось из-за дверей операционной. Обезбол скрадывал остроту чувств, оставляя лишь ощущение тяжести. Но никакой боли. Только холод в том месте, где раньше была моя плоть.
Каждый вдох давался мне тяжелее, открывать глаза не хотелось. Просто поспать бы, но только разговор был большо уж интересным.
— Интеграция прошла успешно, — голос доктора был сухим, равнодушным. Говорил он так, как будто починил микроволновку. — Пациент стабилен, ему нужен отдых. Не перегружайте его, особенно в ближайшие дни.
— Как скоро он восстановится? — голос рыжей дрожал от беспокойства.
— Зависит только от него, — кибернетик не собирался облегчать ей задачу. — Протез идеально встал на место, но нервные окончания еще адаптируются. Будут фантомные боли, возможно сбои в сенсорике и моторике. Это нормально.
«Протез» — мысль кольнула сознание. Очень хотелось на него взглянуть.
Тишина. Потом шаги. Юля пыталась что-то еще у доктора выспросить, но он ее остановил.
— Мэй, — обратился он к девушке, — я отсюда чувствую, как ты коротишь. Пошли, и тебя обслужим. — сказал он и продолжил, обращаясь уже к Илье и Юле, — побудьте здесь. Там в вендинге есть вода и снеки.
Дверь распахнулась, внутрь вошли двое. Я еще услышал, как Юля тихо чертыхнулась, а Илья, скорее всего, увел ее в сторону. В комнате остались только я, врач и Мэй. Ну… меня никто и не замечает вовсе. Я просто тихо лежал, будто сплю.