Сбой

Схемов Андрей

— И в чём же? — это был лейтенант Выдрин.

— Да в самом банальном, — сказал я. — Сил ему не хватает. Или инструментов. Или в системе случился какой-то непредвиденный сбой, из-за которого астероид не может полностью контролировать ситуацию.

— И что это за сбой? — не удержался от вопроса Порохов, который до этого просто молча наблюдал за происходящим и ни в какие споры не лез. Наверное, хотел посмотреть, как я поведу себя в ситуации, когда один из членов моего отряда находится под угрозой.

— Сбой — это мы, — опередил меня с ответом «Ключ». — Люди.

— Люди? —

с недоверием и насмешкой переспросил кто-то из офицеров.

— Это просто предположение, — уточнил Разводной. — Возможно, астероид не предполагал, что на этой планете встретится с таким противником. Не думал, что местная цивилизация окажет такое сопротивление.

— Соглашусь с Фёдором, — подхватил профессор Ногтев. — Наш враг превосходит нас практически во всём. Существа наделяются сверхспособностями под его влиянием. Эволюция, которая при обычных условиях заняла бы миллионы лет, в аномальных зонах происходит за несколько дней. А то и часов. И при всех этих возможностях астероид до сих пор не поработил человечество. А всё почему? Быть может, потому что он не контролирует ситуацию. Либо, как сказал Максим, в его системе произошёл какой-то сбой.

Слова профессора заставили всех задуматься.

Даже взгляд «Милахи» больше не был таким обречённым, как прежде.

— Что ты предлагаешь, Ларионов? — нарушил тишину Кудрин. Его лицо было непроницаемо холодным. По нему невозможно было определить, к какой версии он больше склоняется. Похоже, как профессионал своего дела, ФСБшник хотел именно разобраться во всём, а не просто найти виновного.

— Скажу так, — ответил я ему. Теперь, когда большую часть публики снова одолели сомнения, можно было переходить к самой сути. — Вам этого никто не сказал, но Мария пришла сюда с полной уверенностью, что с ней здесь ничего не случится. Более того, она не боялась сюда идти. Она была полностью уверена, что утром отправится в свою казарму, — я посмотрел «Милахе» в глаза. В них снова зародился огонёк надежды. — А ведь обычному человеку скрыть свои эмоции очень тяжело. Особенно, когда на кону стоит собственная судьба. Тем не менее, она даже виду не подала, что волнуется. Либо она великолепная обманщица, либо знала… точнее, не знала того, что совершила.

— Хочешь сказать, что ей стёрли воспоминания? — произнёс Фёдор вслух очевидное. Видимо раскусил мой план и поддержал меня подобным вопросом.

— Либо она врёт, — не удержался от едкого комментария один из особистов.

— Но как она может врать начальнику? — задался вопросом другой офицер. — Он же сразу раскусит её.

— А если это способность? — парировал этот вопрос Разводной.

Сам я еле сдерживался от желания завершить их дискуссию, сказав, что нужно сделать. Но мне хотелось, чтобы они сами до этого дошли. И они, как мне казалось, были на верном пути.

— В целом, логично, — подхватил ещё кто-то из офицеров. — У Королёвой есть дар соблазнения. Может, в придачу к нему система наградила её ещё и навыками обмана. Как ни крути, а обе эти способности хорошо дополняют друг друга. Может, именно поэтому она обманывает настолько хорошо, что даже подполковник Кудрин не может раскусить её.

— Я вижу, что у Марии очень

высокий уровень сопротивления, — задумался профессор Ногтев. — Гораздо выше, чем сила способности у товарища начальника. Если способность обмана у неё есть, то она и впрямь могла обвести подполковника вокруг пальца.

И снова на лице «Милахи» отразилась тревога. Даже боюсь представить, какие эмоциональные качели сейчас творятся в её душе.

— Так почему бы нам прямо сейчас это и не выяснить? — предложил Разводной, глянув на нашего знахаря. — Ван Ваныч, сможете осмотреть Марию? Может найдёте у неё способности, о которых она никому не рассказывала?

Ван Ваныч тут же вскочил со своего места, словно в старике таилась энергия пятнадцатилетнего паренька. Но затем, видимо вспомнив, что ему нужно отыгрывать роль знахаря, захромал по ковру, опираясь на свой посох.

— Так и быть, молодёжь, — прокряхтел старик, приближаюсь к креслу, где сидела «Милаха». — Я заглянул в её душу. Сиди спокойно, дочка. Это не больно.

Мария противиться не стала. И никак не отреагировала, когда знахарь прикоснулся к её вискам.

В этот момент в комнате все замерли.

Около получаса Ван Ваныч ходил вокруг «Милахи». То клал свои ладони ей на лоб, то перемещал их на затылок. То хватался за шею так, будто хотел её задушить. Всё это время знахарь то улыбался, то хмурился. А иногда делал такое лицо, будто чего-то пугался.

Также я заметил, что девушке весь этот ритуал помог расслабиться. Она стала гораздо спокойнее и собраннее. О том, что она совсем недавно плакала, напоминали только излишне розовые щёки и покраснения на глазах.

— Что же… девушка однозначно имеет уязвимый разум, — еле слышно начал говорить Ван Ваныч, когда закончил свой ритуал. Чтобы услышать его слова, все, кто находился в помещении затихли так, что, казалось, даже дышать перестали. — И дар у неё сильный. Она и впрямь могла сделать в лаборатори всё то, о чём нам рассказывала Алла. Но есть в ней кое что…

— Не томи, старик, — перебил его кто-то из офицеров. — Есть у неё дар обманщицы?

Ван Ваныч укоризненным взглядом посмотрел на офицера. Тому от этого даже не ловко стало.

— К счастью… Или к сожалению, — ответил знахарь, — у Марии нет сверхспособностей, связанных с обманом. Влиять на чужой разум соблазном она умеет. Но делать так, чтобы человек принял ложь за правду — нет.

— В итоге мы так и ни к чему не пришли? — спросил профессор Кудрин. — Мы по-прежнему не понимаем, почему Мария говорит правду.

— Отнюдь, — хмыкнул Ван Ваныч. — На это я нашёл ответ, — затем он посмотрел на Аллу. — Аллочка, дочка, будь так добра, извлеки из Маши её энергетическое тело.

— Конечно, Ван Ваныч, — сразу же кивнула та и протянула руку «Милахе».

Мария покорно вложила свою ладонь в ладонь Аллы, а затем выскочила из себя в призрачном облике.

От увиденного у многих из присутствующих округлились глаза. Затылок, шея и грудь девушки имела яркий красный оттенок. И это не было нормальным. Ведь все энергетические тела, которые мы видели, варьировались в цветах от тёмно-серого до светло-синего. И никаких других оттенков на них не было.