Scarlet Torment
Шрифт:
Кай ушёл, пару секунд махая нам рукой. Я молча помахала ему и когда парень скрылся за поворотом и растворился в густых зарослях шиповника, растущего рядом с дорогой, я осталась наедине с Максом. Опять. Карс повернулся ко мне и расплылся в дружелюбной улыбке, которая почему-то вызывала желания смеяться, но я смогла себя сдержать и только хихикнула в кулак.
– Мы снова вдвоём, – весьма точно подметил он. Ведь помимо того, что нас покинул и Кай, в парке не было ни души. Мне стало как-то неловко, ещё вспомнилась его кофта, которую нужно по скорее вернуть, пока мама не застукала подозрительную вещицу, пропахшую невесть чем в корзине для белья. Ещё и солнце поднялось, стало припекать. Начало сентября, так скажем, ещё не отошедшего от горячего лета было внушающим. Рубашка, пусть совсем не плотная,
– Рада, что спросил, – откинула волосы назад, открыв покусанное место. Распухший укус, который я в придачу произвольно расчесала во сне, выглядел не очень-то красиво, пусть я его сейчас не видела, но я поняла это по сморщенному лицу парня. – Ты говорил, что мы с этим разберёмся. И как, скажи на милость, избавиться от этой гадости? Моя мама разгадает нашу маленькую тайну в два счёта.
– Сильно сомневаюсь, – как-то странно произнёс брюнет и подошёл ко мне по ближе, этому я была не слишком-то рада, лишь потому, что чувство неловкости и лёгкого страха смешивались в какое-то безумие. – Не разгадает, если будешь слушать меня и не говорить лишнего. Я, конечно, понимаю, что у вас, девочек, мама лучший друг, но в этой ситуации твои лучшие друзья – это я и Кай. Не делай глупостей и всё пройдёт, как по маслу. Убедишься в том, что Кармелита не та, за кого себя выдаёт и в том, что в нас нет ничего плохого.
– Последнее – понятие слишком относительное, абстрактное. Так что не соглашусь, – прицепилась к словам, но, что ж, не удержалась. Снова. – Лучше скажи, что делать с этой распухшим подобием гематомы?
– Зелёнкой помажь, – он усмехнулся и одновременно закатал рукав джемпера. По его рукам расходились тёмные вены, виднелись они поразительно хорошо из-за бледной кожи. – Как ты относишься к томатному соку или красному вину?
– Эм... ни то, ни другое на дух не переношу, а что? – сомнительно скривив брови и прикусив нижнюю губу, задумываясь, я наблюдала за его действиями. Парень оглянулся по сторонам и не увидев никого в округе, укусил себя за запястье. Укус сопровождался каким-то слегка трескучим звуком. Он отвёл руку в сторону и кивнул, намекая на то, что бы я выпила. – О не-е-ет! Я не буду таким заниматься... Нет-нет!
– Значит план Б: зелёнка или йод. Идёшь в больницу и говоришь, что разъярённый кот накинулся на тебя, считая куском куриного филе. Или всё-таки делаешь пару глотков и на месте укуса ничего не остаётся, – быстро пояснил он, так как рана медленно затягивалась. – Решай быстрее, потому что кусать себя второй раз я не буду.
Я фыркнула и схватив его за руку, коснулась губами ледяной кожи. Холодная кровь медленно стекала по подбородку, охватывала холодком язык и вязкой струёй забиралась в горло. Вкус был сладко-солёный, но ощущение от неё куда более мерзкое. Вязкое, холодное и чуть-чуть липкое. Если бы я не знала, что это кровь, сочла бы за не очень хороший томатный сок. Хотя...ладно, теперь понимаю, к чему он это у меня спросил. Самовнушение. Что ж, поздно додумалась, пару глотков уже сделала. Я отстранилась от парня и стерев с губ и подбородка алую вязкую жидкость почувствовала как быстро уходит боль и зуд с места укуса. Прикоснувшись к шее, я не ощущала опухших бугорков которые остались от зубов. Укус исчез. Поразительно! Регенерация вампиров – это какое-то чудо. С одной стороны – вещь она вредная, когда пытаешься отстрелить вампиру голову, а с другой, весьма полезная, ведь благодаря такой скорости восстановления можно долго держаться в строю, а уж тем более не подвергаться болезням и всякой прочей гадости вроде радиации.
– Обалдеть! – взглянув огромными глазами на парня напротив, я распахнула глаза настолько широко, как только могла, приоткрыла рот и схватив воздуха, захлопала глазами.
– Интересная реакция, – он улыбнулся. – Как насчёт прогуляться?
– Эх...- я как-то безнадёжно вздохнула и положительно кивнула. – Мы же теперь «лучшие друзья». – Кавычки я показала пальцами, закатив глаза и смешно скривив рожицу. Парень оценил. Посмеялся. А затем мы пошли по выложенной камнем дорожке, которая вела, если я не
Когда мы пришли к озеру, на горизонте появились знакомые физиономии одноклассниц, которые получили «по пуле» в сердце на уроке физкультуры. Попадись я им на глаза в компании их горячо любимого «принца», которого они, видимо, боготворят – разорвут к чертям собачим. Не девушки, а гарпии какие-то. Стояли они на террасе, болтали крупной компанией и вроде бы не оглядывались по сторонам. Я их, в общем-то, не боюсь, просто они побеждают количеством и тупостью, которая сама по себе непобедима. Спорить с идиотами себе дороже. А вот делать то, что они не могут себе позволить – приятно даже.
По дороге сюда мы почти не разговаривали, как-то не клеилось. Хотя, где-то в подсознании жутко хотелось о чём-нибудь поболтать с умным человеком. Ему, наверное тоже, только что-то не получилось...
Мы зашли на террасу, конечно же не оставив свой приход без внимания компании девушек, автоматически записавших меня во враги народа и была бы их воля, на мой дом сбросили бы ядерную бомбу. Да-да, сучки, я знаю о чём вы думаете. Но как же меня веселит эта нерешительность. У той мерзкой блондинки, имени которого я не удосужилась и не удосужусь узнать по причине отсутствия надобности в этой лишней информации, кулаки у неё сжимались от злости. Кажется, она даже скрипела зубами. Жутко от этого не стало, но мурашки пробежали. Наверное от того, что это было по крайней мере слишком мерзко. Макс, что ясно, даже взглядом на них не повёл. Его игнорирование – это действительно вид искусства. Наверное – это единственное, чем я не перестану восхищаться в этом вампире.
Пройдя дальше, спустились на пирс и медленно топали по крепкому дощатому настилу широкого и длинного пирса. По глади озера плавали утки, скакали паучки-водомерки, где-то у берега, в зарослях рогоза плескалась мелкая рыба. Весьма уютно, учитывая что последний раз вот так у озера я была лет пять назад. Солнце красиво играло лучами в тёмной воде, переливалось, искрилось.
– Раз уж мы тут гуляем, будто бы лучшие друзья, – начала я, заложив руки за голову и вдыхая полной грудью, – давай поговорим что ли. А то ведь, молчание меня совсем не мотивирует стремиться к правильному пути, подальше от Кармелиты. Создаётся впечатление, будто под твоим молчанием скрывается таинственный злой план по захвату мира.
– Если бы я хотел, я бы уже давно захватил мир, – он вежливо улыбнулся, взглянув на меня ярко-голубыми глазами, которые блестели в свете солнца. – Вся эта ересь о неограниченной власти, монаршие одного человека над всем миром – бред полный и браться за подобную хрень не интересно, даже для меня. Довольствуюсь малым.
– Малым? У тебя есть должность?
– В совете выступаю как представитель главной ветви клана, потому что мой отец откинул ласты, а мать не известно где находится и уже давно не является на любого рода собрания. Мне кажется, она вообще забила на судьбу ночного мира. Моя должность не такая уж и крутая, так сказать. Анжелин, моя мачеха и мама Риммы по совместительству, сильно урезала мои права, что бы контролировать два клана сразу. Очень подло с её стороны, но вообще, мне проще. Не приходится подписывать какие-либо договора с другими кланами Румынии и всего мира в целом. А ещё эта вонючая напасть в облике оборотней...
– А я думала в гильдии проблем много, – я произвольно усмехнулась, остановившись у края пирса и быстро присев, спустив ноги к воде. Парень поступил так же, присел рядом и вдыхая свежий воздух, посмеялся моим словам.
– Поверь, проблемы совета не такие убогие, как те, что творятся дома. Анжелин терроризирует. Навязывает мне свою дочку, как идеальный вариант для отношений, а та слушается маму и видимо, уже успела втрескаться в меня. Представляешь? Я б, может, был бы даже не против, не будь это инцестом и будь у Риммы кривая извилина, а не стройная грациозная полоса разделяющая полушария мозга.