Scarlet Torment
Шрифт:
«Самаэль закрыл князю Фрау вход в Ад...» – прозвучал женский голос где-то, казалось бы, над ухом Мирославы. Слава улыбнулась, услышав новость о которой ранее не знала. Силиция оценивающе на неё глянула.
– То есть теперь, если твой Хозяин склеит ласты, будет безудержно бродить в коридорах между миром Живых и миром Мёртвых, как забавно, – Слава взмахнула волосами, убирая их назад и открывая свой грязное окровавленное лицо. Аркан скривилась от возмущения и злости, а после ловко соскочила с дерева, приземлившись перед лицом Славы, сделав в воздухе красивое сальто. Мирослава поздно отреагировала и попала под удар. Нож рассёк плечо, врезавшись острием в кость. Карс заглотнула воздух, чтобы подавить рвущейся из глотки крик. Рана заливалась кровью и шипела, покрываясь пузыристыми ожогами. Карс мельком взглянула на нож и увидела свечение латинских букв на острие. Раньше она не замечала. Буквы были точно вырезаны на лезвии и светились ало-розовым свечением; девушка прекрасно
– Догадалась, – он ухмыльнулась и резко вытащила из плеча девушки нож, взмахом стряхивая с того бордовую кровь. Слава схватилась за плечо и сжав зубы, повторяла в голове одно единственное слово: «Исцели!». Но сил было не достаточно. Слишком много ран, которые требовалось залечить. Силиция видела это и радовалась, что вот опять, уже в какой раз она оказывается сильнее. – Что-то вся твоя хвалёная силушка, постоянно в отъезде, только мы встречаемся. Может, жена Самаэля уже ушла на покой, а ты тешишь себя мыслью, что она до сих пор с тобой?!
Карс напряглась и отрывая руку от кровоточащего плеча, вцепилась стальной хваткой в горло соперницы, впечатывая ту в землю с такой яростью, что вот-вот бы разошлись небеса. Её ранее тускнеющие лиловые глаза вспыхнули, подобно костру, в который подливают бензина. Силиция довольно улыбнулась и произнесла что-то одними губами, но Мирослава не слышала её мерзкого голоса, который доводил её до приступа гнева в продолжении нескольких секунд его звучания. Её пальцы впивались в белую кожу Аркан, разрывая мягкие ткани и пуская кровь, тёмно-бордовую, холодную, вязкую. Силиция была в влюблена в боль. Была влюблена в то, как причиняла ей боль Мирослава Карс, хиленькая младшая дочь графа Дракулы. А Карс ненавидела это больное желание получить под зад. Именно это выводило её больше всего в Силиции – её поехавшая крыша, мазохизм и привычка скрывать всё за хитрой улыбкой.
– Ах... – сладко простонала Силиция, впиваясь ножом в спину Карс, разрезая её, словно торт. Мирослава прогнулась и зашипела, переламывая кость в предплечье Аркан. Та только сморщилась, но не закричала. На какой-то момент Слава вспомнила, что раньше Силиция умела кричать и вопить от боли, сейчас же – она была холодна и брызгала ядовитыми саркастическими улыбочками. – Давай, Карс, переломай мне ещё пару костей...
С этими словами она засмеялась и толкнула Славу в живот ногами, после чего ловко поднялась, опуская сломанную руку, как будто бы та стала тряпичной. Карс отпрянула на метр и морщась от вони собственной горящей плоти и боли, всё же продолжала стоять на ногах, хотя уже знала, что сил нет. Её еле хватит на ещё один удар. Слишком много ран, слишком много. Бессмертный сосуд нужно беречь любой ценой. Нужно спасать. Ветер обдувал её лицо шёлковыми прохладными лентами, солнце давило своей желтизной, Карс думалось, что дерись она в то время, когда была смертной, истекала бы не только кровью, но и вонючим потом. Но однако эта мысль показалась ей смешной. Будучи смертной она была хилой, маленькой и больной. Беспомощной сестричкой сильного братика, который нерушимой стеной вставал перед ней и защищал от проказников, что дёргали её за косы и смеялись. Была бы она такой, как сейчас, во времена настоящей жизни, когда по венам струилась алая горячая кровь, а сердце бешено стучало, то брат бы сам убегал от неё с криками и мольбой о помощи. Но этого не было.
– Детка, у тебя уже не осталось сил, – промурчала Силиция, ступая на ломаные ветки массивными ботинками со шнуровкой. – Признай – ты проиграла. Опять. И на этот раз так позорно. Ты такая слабая. Хиленькая, маленькая доченька Владислава Дракулы. И заметь, никто! Никто не пришёл спасать твою шкуру, сладенькая моя... Ни твой красавец-брат, ни возлюбленный, что отныне ненавидит тебя! Никто не...
Голос Силиции затих от того, кто у её горла возник сверкающий металлическим блеском кинжал, навершие которого было сделано из обсидиана и украшено камнем белого нефрита. Карс быстро узнала этот нож и распахнув глаза шире, увидела за спиной красноволосой аккуратную копну белых волос, что струились по плечам идеальными голливудскими локонами. Рука женщины не дрогнула, сжимая оружие у горла Аркан. Позади раздался треск веток, взглянув через плечо Слава увидела брата, побелевшего кажется. Он был бледнее, чем обычно. Следом за ним показался Кай, такой же белый, как и старший братец. Они оба застыли в арке из ветвей деревьев и наблюдали за происходящим.
– Слишком много воскрешённых за последние дни, не заметили? – голос Аннабель Карс звучал подобно режущему взмахну ножа в воздухе. Она стояла смирно, прижимая к себе пропитанную кровью зеленоглазую вампиршу, что не смела и колыхнуться. Вряд ли в планы Силиции входило это: попасться под руку королеве вампиров. Кинжал у бледного горла блестел, ярко и чисто, отражая свет солнца и блеск лиловых глаз младшей Карс, что стояла неподалёку. – Зачем пожаловала, Аркан?
– А ты как думаешь? – усмехаясь,
– Я не верю в бредни о князе Фрау, – строго бросила Карс, отнимая кинжал, сделанный из чистого серебра от горла Силиции. Обсидиановая рукоять не давала ранить владелицу, поэтому оружие было универсальным. Красивое, компактное и опасное для врагов, ну, и для владельца, при не правильном использовании. Аркан хрипло усмехнулась, сглатывая привкус крови и желчи во рту. От ожогов на горле начало подташнивать. – Я видела его труп, видела! Если бы он был жив...
– Что бы случилось, м? – в голосе красноволосой слышалась насмешка. – Думаете, вы такие всемогущие? Натыкали глаз по всему миру и князь засветиться вдруг?! Наивные. Наивные идиоты. Вот вы кто! И всегда такими были! Мягкотелые шестёрки Дракулы! И сам он не лучше вашего! Исчез, видите ли! Чего ж вы не ищите его?! Чем вы занимались на протяжении всего этого времени? Создали совет, запустили змей в управление империей!? Потеряли Серафиму, Агату, потом вывели князя своими бабскими бреднями, а теперь на покой ушла и Анжелин! Замечательно, Аннабель Карс, замечательно! А ты отшивалась на другом краю света! Кайфовала под солнышком и пила пляжные коктейли, пока наш мир разрушался под гнётом охотников и тупизной хвалёного совета. В отличии от вас князь всегда был готов к этому! Он предвидел разруху и гнёт со стороны гильдии! Но ему же не верили... Не допустили к власти, ибо, видите ли, молод слишком! Не дотягивал! Одиннадцать лет не хватило! Идиоты! – Силиция заскрежетала зубами, чувствуя прижимающиеся к горлу лезвие, но не унималась. – Если бы вы и знали, что он жив, в век бы не сыскали! Он маг, глупые...
Аннабель без лишних слов разрезала глотку Силиции серебряным ножом, после того, как та рухнула на землю, хохоча в истерике, втоптала её в землю острыми каблуками чёрных строгих туфель. После четвёртого удара грудная клетка разошлась в стороны, превращаясь в сплошное кровавое месиво. Аннабель безжалостно ломала ей рёбра, а глаза её – ярко фиолетовые, сияли словно утренние звезды. Из-под приподнятой верхней губы виднелись две пары острых клыков, способных разорвать тело человека, да и вампира, на куски. Однако женщина была невозмутима. Она била и била Аркан, пока та икала и издавала непонятные звуки, захлёбываясь в собственной крови. Слава улыбалась, рассматривая эту картину, но знала, что этим мать не убьёт суку. Пусть, торчали рёбра, разломанные неровно и быстро, виднелось холодное стоячее сердце, лёгкие. Но это недостаточно. Недостаточно, что бы убить нейтрала...
Я бежала за пределы школы, ступая на разрыхлённую кротами почву, пачкая обувь. Пробираясь сквозь ветки пролеска, я ворвалась на полянку, посреди которой росла старенькая пихта. Под ней величественно стояла Аннабель Карс, сжимая худой рукой вытянутый серебряный кинжал с обсидиановой рукоятью и навершием, украшенным белым нефритом. Под её ногами истекая кровью и булькая, словно бы захлёбываясь, лежала Силиция. Её глаза были закрыты, но губы кривились в безумной улыбке. Макс сидел на земле, обняв Мирославу, лицо которой приобрело серый оттенок и по лбу струились сеточки чёрноватых вен. Кай стоял в шаге от Аннабель, слушая её властный голос.
– Унеси её куда-нибудь подальше отсюда, не хватало, что бы кто-то наткнулся на этот ужас, – высказалась Аннабель повелительным тоном. Кай подошёл ближе и присел над телом красноволосой вампирши, которая, однозначно, была ещё жива. Ну, то есть, по сути она изначально мертва, так что сейчас она была на грани смерти и...второй смерти.
– Добивать не будете? – поинтересовался шатен, рассматривая разбитую грудную клетку. Кусочки белых костей впивались в лёгкие и сердце, протыкая те слегка, совсем чуть-чуть. Земля пропиталась бордовой кровью, вокруг завяла трава. Я смотрела на этот ужас с таким отвращением, что невольно нагнулась вперёд и дала волю организму ответить на увиденное. Во рту резал вкус желчи. Меня стошнило. Я сложилась пополам и закрыв глаза, поддавалась рвотным позывам. Зрелище растоптанной, порезанной девушки были мерзкими даже для убийцы, как я. По её шее широкой полосой расползались пузыристые ожоги, которые выглядели запредельно мерзко. В нос бил ужасный запах горелой плоти и крови. Ещё приступ тошноты. Ухватившись пальцами за низкую ветку липы, я стояла под деревом и кашляла, плевалась горько-кислой слюной, которая вязко тянулась от губ к земле. Я чувствовала на себе взгляды всех, кто был на этой полянке. За исключением полутрупа, разумеется. Сплюнув ещё раз, я стёрла слюни с губ тыльной стороной ладони и взглянула на всех, кто был под старенькой пихтой. Аннабель отирала туфли о траву, Кай ошарашено на меня смотрел, Слава косилась из-за плеча брата, а Макс оценивающе осматривал, будто бы увидел меня впервые. Конечно, стыдно блевать на виду у всех, но я не вампир, так что не могу сдержать подобных позывов или вообще отказаться от них, как таковых.