Сценарист
Шрифт:
— А ты бы хотел этого? — внезапно спросил отец, — Ты хотел, чтобы тебя спасли? Мечтал ли об этом на самом деле?
Мальчик смотрел на своего отца без единого признака эмоции на лице. Его глаза казались пустыми и усталыми, словно он уже устал от бесконечного потока вопросов и событий, которые казались бессмысленными. Не было на его лице ни капли раздражения, ни гнева, ни даже слез — только пустота и безразличие.
Ответ на вопрос отца не последовал. Мальчик молчал, словно потерял способность выразить свои мысли и чувства словами. Было ясно, что он находился в состоянии, когда даже сама мысль о выражении эмоций
— Быть может, глубоко в своей душе ты и мечтал об спасении, но сердцем желал спасти всех своими силами. Ты привык всё делать сам, потому и такую задачу намеревался выполнить самостоятельно, — произнёс отец и слегка поменял позу, сидя на небольшом деревянном стуле.
— И потерпел неудачу, — сжал кулаки ребёнок, — Лишь я один выжил.
— Я видел это, мальчик мой. Ты стоял на руинах здания и смотрел на пасмурное небо, когда я пришёл за тобой. Эту картину я, пожалуй, никогда не забуду.
«Почему я так странно веду себя? Я же должен злиться на него за то, что он не пришёл раньше. Так почему же я так спокоен? Последствия прошедших событий? Или же что-то другое?» , — пытался понять «зритель» Син, наблюдая за этой картиной со стороны.
— Это неправильно, — вдруг выразился ребёнок.
— Ты о чём? — слегка не понял отец.
— Я должен… злиться на тебя, должен испытывать гнев и ярость, но я ничего не чувствую. Это… не мои эмоции.
В ответ на это мужчина загадочно улыбнулся и отвернулся от своего собеседника. Тогда маленький Син понял, что это его рук дело.
— Тебе лучше сейчас побыть таким, — произнёс взрослый, — Ты пережил такие события, вынести которые сможет не каждый взрослый. Будь у тебя сейчас полный спектр эмоций, ты бы, вероятно, сошёл с ума.
— То есть, ты мне помогаешь остаться в своём уме? — понял ход мыслей собеседника мальчик, — Но ты же должен понимать, что я не перестану злиться на тебя, не перестану ненавидеть. Что ты будешь делать с этим, отец?
— Будешь ненавидеть меня за… что?
— Ты знал о том, что со мной делали, и никак не помешал этому. Так хорошие отцы не поступают.
— Я никогда и не считал себя таковым, — издал смешок мужчина, — В моих целях никогда не было стать хорошим папой для тебя, Син.
— Значит, тебе безразлична моя ненависть к тебе?
— Можно сказать, что так, — не стал отнекиваться отец, — Но это не значит, что я ничего не сделаю с этим. В будущем это может здорово ударить по твоей жизни, потому я сделаю так, что тебя не будет беспокоить ненависть ко мне. У тебя будет своя жизнь, которую ты волен прожить так, как хочется тебе, а негативные чувства будут мешать тебе делать это.
— Получается, ты собираешься вновь покинуть мою жизнь? — поинтересовался мальчик, склонив голову вбок.
— Что-то вроде того, — даже и не пытался отрицать мужчина, — У меня впереди много работы, и времени на тебя у меня, увы, хватать не будет. Тем не менее я не собираюсь бросать тебя на произвол судьбы. Я дам тебе шанс пожить так, как тебе хочется, обеспечив тебя всеми нужными средствами. Как ты ими будешь пользоваться — не моя забота.
«Я… не помню этого разговора. Это действительно было? Отец мне говорил
— Меня это устраивает, — произнёс мальчик, — Я не буду мешать тебе, а ты — мне. Всё честно и справедливо.
— Будь я ответственным отцом, меня бы очень сильно обидели эти слова, но, к счастью, я не такой, потому сказанное тобой радует меня, — улыбнулся отец, — Только ты должен будешь мне кое-что пообещать.
— И что же? — попытался изобразить удивление на своём лице мальчик, но это было больше похоже на дешёвую актёрскую игру.
— Ты должен будешь молчать о том, что я не присутствую в твоей жизни. Конечно, я иногда буду навещать тебя, но большую часть времени я буду за границей. Если кто-нибудь узнает о том, что ты живёшь один, только у тебя будут проблемы. Я-то найду способ избежать ответственности, а вот тебя спасать не стану, — выдвинул своё требование отец.
— Не о таком отце я мечтал, — вздохнул Син, — Но я согласен.
— Я — тот отец, которого ты заслушиваешь, — с ноткой раздражения произнёс взрослый, — Если бы не ты, моя жизнь была бы намного спокойнее и счастливее.
— Жизнь — штука жестокая и несправедливая, — решил сострить мальчик, чего явно никак не ожидал его собеседник, — Всем нам приходится мириться с тем, что она нам преподносит.
В любой другой ситуации этот разговор был бы более эмоциональным и содержательным, но тогда ребёнку явно что-то мешало выговорить своему отцу всё, что он о нём думает.
— Ты прав, — согласился со словами сына мужчина, — Жизнь — не очень стабильная вещь, потому нам приходиться стараться, чтобы добиться этой самой стабильности. Тем не менее, увы, мы никогда не добьёмся её, ибо этот мир полон самых разных случайностей, и никогда не знаешь, какая из них случится в твоей жизни. Сегодня, например, ты хочешь стать героем, который будет спасать всё и вся, а завтра решишь стать злодеем, ведь ты увидел в нём что-то, что тебе не совсем по нраву, и ты захочешь самолично это вырезать. Ну, или же ты просто захочешь отомстить всем тем, кто тебя обидел или не спас, — улыбнулся он и встал со своего места, — Сейчас ты уверен в том, что будешь меня ненавидеть после всего того, что произошло, но когда-нибудь ты поймёшь, что держать обиду на меня не стоит, ведь ты сам осознаешь смысл всех моих действий.
Взрослый аккуратно обошёл стол и подошёл к мальчику, что продолжал смотреть на него своим безжизненным взглядом. И вдруг что-то изменилось в нём. В его глазах промелькнуло что-то, словно мимолетное понимание. Он поднял руку и плавно, словно пытаясь проникнуть сквозь ту пустоту, что царила внутри Сина, положил ее на плечо мальчика. Его мимика изменилась. В первый раз за все это время, его лицо выразило что-то более человеческое, чем загадочная улыбка или безразличное выражение. Отец словно пытался донести до мальчика что-то важное.