Сценарий счастья
Шрифт:
— Ого! Это в твоем репертуаре, ты у нас альтруист известный. А там не опасно?
Зависит от того, куда пошлют. Я рассчитываю попасть в Эритрею. Там идет гражданская война. Но, как мне говорили, у обеих сторон хватает ума не стрелять во врачей.
— Ага, только не забудь нацепить на себя бирку, что ты доктор, — рассмеялся Чаз. Но я видел, что он не на шутку встревожен. — А когда будет известен результат ?
— На
— Я так понимаю, ты дошел уже до финального собеседования, а родному брату сказать не удосужился ?
— Я подумал, вдруг провалюсь? Тогда зачем зря трепаться…
— Брось, Мэт. Ты никогда не проваливаешься.
— Что ж, — улыбнулся я, — стало быть, все еще впереди.
6
Милан, Сентябрь 1953 года
Они выстроились по ранжиру. Первым — господь бог. Затем Дева Мария. И младенец.
С первыми двумя самые почетные гости из тех, кто собрался в Миланском кафедральном соборе, были хорошо знакомы. С малышкой же им предстояло увидеться впервые. Девочка появилась на свет несколько дней назад.
Она была дочь Джан-Баттисты Далессандро, владельца крупнейшего итальянского концерна «ФАМА». И это было ее первое появление в свете.
Премьер-министр держал ребенка на руках, а кардинал произносил латинский текст, которым нарекал ее Сильвией Марией Далессандро. Мать новорожденной, Катарина, шепнула мужу: «Жаль, что я не верю в бога, а то я бы его отблагодарила».
Он широко улыбнулся и обнял жену.
— Он есть, любимая. Иначе бы мы с тобой не встретились.
Знаменитости слетелись на крестины со всего света, но в каком-то смысле самый длинный путь проделал Марио Ринальди. Ведь лучший друг и соперник Джан-Баттисты родился в захолустном местечке на юге Италии и до десятилетнего возраста не знал даже, что такое собственная пара обуви. Сейчас он был президентом группы крупнейших компаний, вторым в списке богатейших людей Италии, на чьих предприятиях производились самые разнообразные изделия — от фенов для волос до вертолетов, не говоря уже о покрышках, которыми укомплектовывался каждый автомобиль, сходящий с конвейера «ФАМА».
Хотя в центре внимания снова был Джан-Баттиста, вокруг которого вились промышленные магнаты, у Марио было утешение: ни второй брак, ни какие угодно деньги так и не помогли его другу обзавестись сыном и наследником.
И здесь у Марио было неоспоримое преимущество.
Наблюдая, как священник окропляет святой водой головку малышки, Марио шепнул стоящему рядом темноволосому подростку:
— Она станет твоей женой.
Юный Нико, которому только-только исполнилось шестнадцать, не знал, считать это приказом или пророчеством.
Наследник богатств группы «МЕТРО» Нико
Дабы ублажить отца, Нико окончил университет, оказав существенную материальную поддержку нескольким студентам, которые писали за него курсовые работы и даже сдавали экзамены. У Нико были занятия поинтереснее.
Он с детства был влюблен в скорость — на земле, в воздухе и на воде. Эта всепоглощающая страсть давала ему широкие возможности рисковать своей жизнью.
Летом он ставил свою гоночную яхту на прикол в гавани Ниццы и в компании таких же шалопаев оккупировал гостевую виллу в отцовском поместье.
Джан-Баттиста Далессандро старался привить дочери осторожность в отношении чужаков, но Нико — сына своего соседа по Ривьере — он к таковым не относил. Кроме всего прочего, Нико был любимым партнером Джан-Баттисты по теннису, они из года в год устраивали нескончаемый турнир длиною в целое лето. Оба терпеть не могли проигрывать.
Сильвия обычно сидела возле корта, время от времени поднимаясь, чтобы на английском, французском и итальянском языке объявить счет.
Нынешняя «повелительница» Нико, роскошная Симона Гаттопардо, была в восторге.
— Как-нибудь сыграем вдвоем? — предложила она как-то девочке.
— По какой ставке? — бесхитростно спросила та. — Папа с Нико всегда играют на очень большие деньги.
— Это она говорит, чтобы тебя деморализовать, — с улыбкой сказал Нико.
— Милая у тебя племянница!
— Она мне не племянница, она мой друг, — уточнил Нико и, обняв Симону за плечи, направился к террасе.
Сильвия смотрела им вслед и еще не понимала, что одолевшее ее неприятное чувство называется «ревность».
А Нико, конечно, был слишком увлечен своими романами, чтобы замечать, что девочка его боготворит.
Как-то зимой отец и дядя Марио взяли Сильвию в Кортина д'Ампеццо на соревнования по бобслею, в которых должен был участвовать Нико. Глядя, как ее герой со своим напарником вихрем летят по треку, она почувствовала, как парит вместе с ними частичка ее существа, обычно запертая в рамки приличий и удушенная телохранителями. Нико в буквальном смысле воплощал ее тайные мечты о свободе.
К концу соревнований его сани налетели на подтаявшее пятно, потеряли управление и несколько раз перевернулись. Напарник Нико высвободился из сиденья цел и невредим. Чего нельзя было сказать о Нико.
Сильвия рыдала. Отец ее утешал.
На станции «Скорой помощи» врачи обследовали сломанные кости Нико и подготовили его к транспортировке в Милан вертолетом.
— Ты поправишься? — со слезами на глазах спросила Сильвия.
— Конечно, радость моя, — ответил он с бравадой. — Я несокрушим!
Вскоре Джан-Баттиста навестил молодого Ринальди в его просторной палате на верхнем этаже дорогой клиники и доложил жене и дочери:
— Возможно, ему придется провести там несколько месяцев.