Сцены из жизни дознавателя Шишкина

Востриков Михаил

Файл «Лишнее» написан для памяти и спокойно лежит себе в домашнем компьютере. Но Валера не спешит прямо сейчас делать по этим фактам и вопросам какие-либо выводы. А потому что ни один мент без мотивации или понуждения к тому никаких выводов делать вообще ни к чему не станет. Заставят сделать, сделает, а так, ни-ни. Мало ли с какой иррациональной чертовщиной приходится сталкиваться по службе. И надо ещё знать какое мнение на этот счёт у начальства.

Его «Постановление дознавателя об отказе от возбуждения уголовного дела» везде — у Заявителя, в Отделе дознания и в Отделении полиции, проходит нормально, без замечаний и жалоб. С первого раза! А Прокурор молчит и не опротестовывает, что странно.

Питерская Прокуратура в крайнее время вообще как озверела… все подряд Постановления дознавателей и следователей на второй круг заворачивает. А чтобы служба мёдом не казалась, а-ха-ха! Менты про это знают, поэтому тот же самый текст выждав положенное время на второй круг и загоняют. И уже тогда в большинстве случаев всё нормально проходит, без замечаний.

Таким образом, у капитана Шишкина образовывается некоторое условно свободное служебное время, которое он использует не для повышения уровня знаний нормативных документов как того требуют соответствующие приказы, а в личных целях.

Он наконец-то решается жениться на Элле.

Скань-Филигрань-Ажур

Жених (Валера) согласен! Невеста (Элла) давно согласна! Родственники (Валерина сестра — замужем, живёт отдельно, и дочка Эллы) согласны! В общем всё на мази. Сходят в ЗАГС, подадут заявление. Да и всё, будут готовиться к свадьбе.

Понятно, что когда в первый раз женишься, когда тебе уже за сорок, ни о каких шумных застольях и гуляниях не думаешь. Закажут столик на четверых в хорошем ресторане на вечер. С утра распишутся, покатаются по городу, возложат цветочки куда и кому надо, отдохнут дома и в ресторан с родственниками. Выпьют, закусят, попляшут! Да и то не допоздна. Никого из сослуживцев Валера приглашать не собирается. Ни к чему это, да и хлопотно. Лучше потом традиционную ментовскую поляну прямо в Отделе накроет. Не возбраняется, да и для всех привычней это, одни мужики же… То же и у Эллы, после подружкам проставится.

Но одно тайное дело к свадьбе Валера всё же задумывает. Он хочет сделать Элле хороший дорогой подарок. Такой что бы… ах и больше ни у кого! И он уже знает, что это будет…

А будет это… золотой женский перстень в технике «Скань-Филигрань-Ажур» под старину. В магазинах такой не купить. Разве что в ювелирных антикварках. Да и то за бешеные деньги.

Есть у Валеры один знакомый «сканщик», который этой удивительной по красоте и сложности техникой владеет в совершенстве. Старый питерский еврей с характерной для ювелиров фамилией Гольдберг. Где Валера с ним познакомился? Естественно на уголовном деле. Обнесли тогда его маленькую мастерскую-магазинчик на Лиговке. Обидели… хотя он и платил местным бандитам. А опер Шишкин злодеев нашёл и задержал по горячим прямо на вокзале. Залётные оказались, гастролёры из Москвы.

Сейчас Моисей Абрамович уже старенький и если работает, то редко и только дома. Но Валере, узнав по телефону, он не отказал:

— Конечно, конечно, приходите ко мне домой, Валерий Александрович! Вашей невесте-таки повезло с ювелиром, покажу вам несколько интереснейших эскизов. Металл на перстень есть?

Металл на перстень у Валеры есть. Осталась от мамы её маленькая шкатулочка. А в ней советской ещё выделки простенькие — серёжки, пара колечек да витая цепочка. Сестрица на них фыркнула и себе не взяла, мол, сейчас такие не носят. Нести в скупку — копейки,

так и лежат. Вот и пригодились! И мама бы точно была не против… Так и не дождалась она внуков от Валеры. Всё темечко ему проклевала:

— Женись, женись, сына! Поздно же будет!

Но уж как получилось…

А заодно, собираясь к ювелиру, Валера берёт показать ему барельеф из комнаты Танцора, где тот на коне. Пусть глянет, может что скажет о вещи.

Барельеф

Своеобразный кружевной узор с насквозь просматривающимся рисунком, напаянный на сплошную глухую филигрань (фон). Как у княгини Голициной! Сказочная, завораживающая красота! Всё, есть! Выбрали эскиз перстня для Эллы. И золота хватает. И ко времени успевает. А за работу… старик махнул рукой, мол, потом скажу, когда сделаю. Значит не очень много возьмёт, иначе бы сразу объявил. По сути подарок это от него за то дело, евреи памятливые.

И Валера вынимает из сумки и ставит на рабочий стол ювелира барельеф — небольшую, всего сантиметров двадцать в высоту, белую прямоугольную видимо пластмассовую настольную картину с резьбой (литьё?) с позолотой, которую он прихватил в комнате у Танцора.

— Начало семнадцатого века. Возможно конец шестнадцатого. Резьба по слоновой кости в оправе из золота, — заявляет едва увидевший вещь старик, — Да Вы богатый человек, Валерий Александрович!

— Э-э-э… это же пластмасса!

— Да Бог с Вами… тогда и пластмассы никакой не было, — старик подносит мощную лупу к поверхности барельефа, — Вот прожилочки… вот перпендикулярные им линии… глянец… немного патины. Какой искусный резчик! Такую резную миниатюру мог себе заказать только очень состоятельный человек. Это было гораздо дороже портрета у известного художника. Наверняка точно повторены черты лица. Вы видели портрет оригинала?

— Э-э-э… да, действительно похож.

— Если хотите, я покажу эту вещь нескольким своим клиентам-коллекционерам и через некоторое время скажу вам точно, за сколько её стоит продавать, что бы не выглядеть смешно. А уж если это принадлежало историческому лицу…

Брат и сестра

И Валера уходит из дома ювелира слегка возбуждённым. Не то что бы он сильно расстроен тем, что «свистнул» у покойника очень дорогую вещь и сейчас выставил её в продажу. Всяко у него бывало в ментовской жизни… Так как-то, на той же Лиговке, на обыске у одного барыги он, шарясь по дому в составе бригады, за диваном в дальней комнате наткнулся на одинокую обандероленную пачку 100-долларовых купюр. Надолго их ему тогда хватило… А тот барыга уходя в зону вряд ли обеднел, спасибо ему. Всё равно бы конфисковали в пользу государства. А Валера тогда и был государством. Так чего тянуть, спрашивается?

Да… и не забыть в файле «Лишнее» отметить про это для порядка, хотя… (Как в воду смотрел, не стал отмечать!)

Ещё Валера кое-как, по имеющимся в текстах цифрам и по отдельным словам со словарём, попытался понять о чём идёт речь в тех бумагах с печатями в виде мальтийских крестов. Получается, что в них сказано о передаче в 1798 году под опеку Российской Короны неких брата с сестрой. Где брат — есть мастер конных балетов, а сестра — есть… «Матерь следующего тысячелетия… царствовать в высочайшей степени… обусловит будущие события и предпишет философию». В общем, чушь какая-то. Но это неточно.