Счастье быть женщиной
Шрифт:
Моя свекровь перевела дух и сказала:
— Нет, ну откуда же такие мужики берутся, чтобы он не то чтобы не помог, а еще и обиделся, что ему супа не налили?! Откуда такие паразиты берутся?…
Откуда берутся такие паразиты? — подумала я. Их делают женщины.
Их делают многие женщины, живущие с чувством долга — все переделать, за всех все переделать. Их делают женщины, считающие мужчин важнее, главнее их самих, которым эти женщины начинают служить, как собаки, баловать их, не требуя взамен уважения и поддержки. И то, что получают эти женщины — естественные последствия этих женских «долгов» служить другим в ущерб себе.
Кроме
Я столько раз слышала подобный вопрос на тренингах:
— Куда делись нормальные настоящие мужчины?
И каждый раз я отвечала:
— Их распугали «ненормальные», «ненастоящие» женщины, чья сила, авторитаризм, даже грубость может вспугнуть кого угодно. Их сделали такими женщины, чье желание быть мамочкой для мужчины, да еще в сочетании с ее личностной силой, данной ей Творцом, — может испортить любого мужчину. Такие женщины взяли на себя всю ответственность, полностью освободив от нее мужчину. Но именно безответственный мужчина, которого породили сами же женщины, уже вообще не похож на мужчину. Потому что то главное, что и отличало мужчину, — это его умение брать на себя ответственность…
Да, именно мы, женщины, все берем на себя и тем самым, делаем мужчин потребителями. Мы сами освобождаем их от дел, в угоду их значимости и занятости. Мы сами не требуем помощи и поддержки. Мы сами их балуем. Мы сами портим их отношением к ним как к малым детям, которые без нас холодильник не откроют, еду не найдут, не могут найти носки в шкафу, не могут принять мало-мальски ответственное решение. А потом мы, недовольные, восклицаем: «Мужики пошли — как дети! Детский сад, штаны на лямках…»
И мы портим не только взрослых мужчин. Мы портим детей — мальчиков — либо своим авторитаризмом делая из них никчемных, послушных «маменькиных сынков», либо своим жертвенным служением им делаем из них маленьких божков, которые ждут потом такого же служения от своих жен и возмущенно говорят им:
— А моя мама мне рубашки крахмалила…
— А моя мама каждый день варила новый суп…
А жертвенные мамы, всю жизнь баловавшие своих сыновей, потом тоже устраивают своим невесткам сцены: почему мальчик сам себе рубашку гладит, почему ты ковры не пропылесосила и мальчик пылью дышит. А сорокалетний «мальчик» сидит с газетой в руках и ждет, пока жена ему свежий супчик сварит, рубашку накрахмалит и квартиру пропылесосит…
Но этого не должно быть в наших жизнях. Мы не должны быть такими матерями. И не таких мужчин мы должны формировать. Не в этом наша миссия — формировать слабых, безответственных нахлебников, халявщиков и «паразитов»! Или формировать мягких, тряпичных «маменькиных сынков».
Мы должны формировать сильных, ответственных мужчин.
Мы должны формировать достойных мужчин. Настоящих мужчин.
Но настоящего мужчину может воспитать только настоящая женщина.
Достойного мужчину может сформировать только достойная женщина.
Мужчину, уважающего женщину, ценящего женщину, поддерживающего женщину, помогающего женщине, берущего за женщину ответственность, может воспитать только женщина, вызывающая уважение, достойная помощи, которая обращается за этой помощью и делится ответственностью.
Но женщина, в которой не сформировано представление о самой себе как о ценной, достойной, уважаемой личности, — не может быть такой.
И
Последствие № 11. Одиночество женщины
Однажды моя приятельница, настоящая феминистка, стоящая за права женщин, а не просто дама, борющаяся против мужчин и ненавидящая мужчин, как многие псевдофеминистки, пришла ко мне с подписным листом.
Она собирала подписи против рекламы, размещенной в вагонах метро. Я сама видела эту так называемую социальную рекламу, направленную против абортов. На ней была изображена голова младенца, как бы разбитая на осколки, как бьется, например, грампластинка. И подпись была соответствующая, что-то вроде: «Подумала ли ты, что ты делаешь, когда решаешься на аборт?» И вот именно против этой рекламы и собирала подписи моя приятельница.
Я удивилась сначала, почему она это делает? Что плохого в этой рекламе? Действительно, женщина должна думать, что она делает, решив сделать аборт. Она должна понимать всю ответственность, которую берет на себя, вступая в сексуальные отношения с мужчиной, которые могут привести к беременности. Она должна планировать беременность, чтобы не было ситуаций, когда она принимает решение убить своего ребенка…
Именно это я и сказала своей приятельнице. И она ответила мне:
— Ты сама вдумайся, что ты говоришь. «Женщина должна… Она должна… Она должна…» А мужчина что, — не должен? Он не должен думать об этом? Он не должен осознавать свою ответственность? Что, женщина одна принимает решение делать аборт? В большинстве случаев ее принуждает к этому мужчина, который не хочет ребенка. Но эта реклама не обращена к мужчине. Его как будто бы вообще в этой ситуации нет…
Мужчина щедро делится с женщиной своим семенем, но, если она беременеет от его семени, это ее проблема! Он — ни при чем! Он может только зачинать ребенка и это он делает с удовольствием. Но что делать дальше с зачатым ребенком? На что его растить, кормить, где с ним жить, как «вписать» его в план работы или учебы, должна решить женщина. И женщина, не поддержанная мужчиной в этой ситуации, делает аборт. Вынуждена делать…
Мало того, чаще всего женщина делает аборт именно потому, что не знает, как прокормить и вырастить ребенка в одиночку, без материальной поддержки, без моральной поддержки. Но что делает общество для создания материальной поддержанности женщины? Что делает общество для моральной поддержки беременной женщины? Какие социальные программы, институты отвечают за это? Никто ей в этом не помогает. Ее оставляют наедине с ее проблемой. И она делает аборт. Но в этой рекламе ничего не говорится об ответственности общества за то, что женщины делают аборты. Ничего не говорится о том, что общество подталкивает женщину к этому решению. Вот и получается: виноваты в том, что женщины делают аборты, все, но обвиняют в этом только женщин…
Я вспомнила о нашем разговоре спустя несколько дней. Я вела тренинг «Великолепная женщина», и в какой-то момент, когда мы говорили о чувстве вины, которое разрушает нас, мешает нам быть легкими и спокойными, одна молодая женщина стремительно выбежала из комнаты. Я поняла, — что-то очень болезненное она вспомнила, почувствовала. Я дала группе задание для самостоятельной работы и вышла, чтобы поговорить с ней. И я не могла ее найти. В большом помещении, где было много комнат, ее не было. Я остановилась в недоумении. И вдруг услышала плач.