Счастье на десерт
Шрифт:
— Но ведь ничего страшного не произошло? — упрямо возразила сестра. — Стефания жива-здорова, метку, правда, до сих пор тебе не поставила, но это не моя вина. Долго ты собираешься меня тут держать? Мне домой надо, к семье. И освободи уже мою волчицу!
— Ты останешься здесь на четыре полных дня, — лицо Бориса приняло нечитаемое выражение. — Столько, сколько пришлось терпеть Стеше.
— Хоть еды нормальной дайте! И книжку какую. Чем мне тут заниматься? Я уже все трещинки в потолке изучила, — обиженно парировала Кира.
— Чем
— Ничем таким! Мясо давала, — и уже тише добавила, — сырое и со специями. Вкусное! Выпусти меня, Борь! Я всё поняла, осознала, раскаиваюсь и больше так не буду!
Волк только фыркнул.
— Быстро же ты раскаялась, хотя десять минут назад ещё пыталась меня убедить, что Стефания на тебя наговаривает! Нет, Кира, ты отбудешь своё наказание сполна.
— Ещё два дня сидеть?! Да я тут с ума сойду!!!
— Не сойдёшь. А два или десять, решать не мне. Потом, это ещё не наказание, а так… прелюдия.
— А кому решать? — удивилась волчица. — Что ты задумал, Боря, какая ещё прелюдия?!
— Стеше. Четыре дня взаперти и на той пище, которой ты кормила мою женщину — это чтобы ты на себе приблизительно прочувствовала, каково ей было. Сначала хотел отправить тебя в охотничий домик, устроить принудительный оборот и посадить на цепь…
— Борис!!!
— Но потом подумал и решил, что придумать тебе наказание должен тот, кто пострадал от твоих действий, — не обращая внимания на вскрик Киры, продолжил Ардарский.
— Ты не можешь так со мной поступить! — теперь волчица почти шептала. — Она меня ненавидит! Она меня убьёт…
— Уже поступил — при всём клане объявил свою волю. Боишься? Правильно — бойся! И не надейся, что я отменю решение Стефании, даже если она потребует смертную казнь. Мой совет — оставшиеся тебе два дня относительно спокойной жизни проведи с пользой — подумай, что натворила и поищи совесть и раскаянье.
С последними словами Борис повернулся и вышел. А Кира без сил стекла с кровати на пол.
Отдал её приблуде!
Всё, жизнь закончена — та не простит! Отыграется по полной… Она бы, Кира, не простила и потребовала казни, вряд ли Стефания будет милосерднее.
Мать-Волчица, помоги!!!
Этот и два следующих дня прошли, как в тумане. Аппетит отшибло напрочь, Кира металась по комнате без сна и сходила с ума от отчаянья.
Да, она преступила закон, да, она виновата! Но она не виновата!!! Это всё мерзкая приблуда! Если бы брат не притащил ту в посёлок, если бы не захотел сделать это недоразумение своей парой, то ничего бы не было!
Хорошо же жили, зачем ему истинная?
А-а-а!!!
— Позовите Стешку! Стефанию, мать её так и разэтак, Викторовну! — бушевала волчица, сбивая кулаки о дверь. — Позовите Луну, я должна ей кое-что рассказать! Я требую
Никакой реакции.
Вместо Тамары ненавистную кашу теперь приносили два волка из личной охраны Бориса. Матёрые и до кончика хвоста преданные альфе. Таких не разговоришь, не очаруешь, не заставишь поступать вопреки приказу вожака.
К концу четвёртого дня волчица потеряла и голос, и ногти, и надежду. Сражаться с дверью в этой ипостаси было недальновидно, как и рвать связки, пытаясь докричаться до брата.
Поэтому, когда в неурочное время, открываясь, стукнула дверь, измученная женщина даже головы не подняла.
— Встань, с тобой будет говорить Луна, — голос брата заставил встрепенуться.
Он пришёл, он спасёт!
Кира подскочила и замерла — вместе с Борисом в комнату вошли Стефания и ещё три волка — первый и второй бета, а также Тамара Тошина.
— Альфа, — склонила Кира голову перед братом.
— Луна, — кланяться не хотелось, шею едва судорогой не свело, но пришлось показывать раскаянье и покорность.
— Беты.
Кира выпрямилась и быстро оглядела приблуду. Предсказуемо, та выглядела свежо, смотрела уверенно, глаз не опускала, взгляда не отводила.
С-сучка!
Ненависть поднялась откуда-то изнутри и едва не затопила. Кира едва успела опустить голову, чтобы никто не заметил плескавшуюся в глазах ярость.
— Я много думала и поняла, что месть иррациональна, она разрушает и, главное, не способна изменить то, что уже случилось. Поэтому прошлое лучше отпустить и продолжать жить в настоящем, — ровным тоном заговорила Стефания. — Я не держу зла на Киру Александровну и прощаю ей всё, что она мне сделала.
Сердце Киры сделало радостный кульбит. Женщина выпрямилась и торжествующе улыбнулась — приблуда не посмела воспользоваться возможностью! Слабачка! Ну ничего, она, Кира, выводы сделала, ошибки учла и больше так топорно не полезет. Пока у Борьки нет ответной метки, у неё, его сестры, остаётся шанс разбить эту недопару. На этот раз она спешить не станет, просчитает всё до миллиметра и действовать будет чужими руками. Ах, какая фееричная дура эта Стешка!
— Чтобы в будущем не повторились ошибки прошлого, каждый должен вынести свой урок, — продолжала бормотать Стефания, но Кира её почти не слышала.
Женщину переполняла эйфория и предвкушение реванша. Приблуда говорит, что месть иррациональна? Ну это смотря для кого!
— … приговариваю Киру Александровну к следующему наказанию…
Что такое?!
— … запечатать волчицу и выслать женщину на Итуруп, в принадлежащую клану промысловую артель. До конца жизни. Семья, если пожелает, может отправиться вслед за парой и матерью.
— Что?! Да как ты…, - с секундной задержкой взвилась Кира
Откуда только силы взялись!
Но тут накатила, согнула, обожгла болью альфа-сила её брата, и самка упала на пол, скуля и прося пощады.