Счастье в награду
Шрифт:
Именно поэтому он и не говорил ей, кто он и чем занимается.
– Анжела, я вас понимаю, но как вы могли подумать, что я причиню вам боль? – он коснулся рукой ее щеки, желая стереть страх, наполнявший ее душу. – Простите, но если я обидел вас чем-то, то сделал это ненамеренно, – добавил он тихо.
– Дело вовсе не в вас, Майкл. Я просто не хочу, чтобы между нами возникали какие-то недомолвки. У меня есть моя жизнь, есть Эмма. Боюсь, я ничего не могу предложить вам. Ничего, кроме дружбы.
Последние слова были ложью, и Анжела
Мужчина. Отец ее ребенка. Но позволить сердцу одержать верх над разумом она не могла – на карту было поставлено слишком многое.
Дружба. Майкл почувствовал, как это слово острым клином вонзилось в сердце. Обычно он вполне нормально относился к дружбе, но почему-то на этот раз слово «дружба» вызвало у него то же чувство, какое вызвало у пассажиров «Титаника» приближение айсберга.
– Дружба, говорите? – повторил он. – Видимо, это все, на что может в данном случае рассчитывать мужчина.
Он поднес ее руку к своим губам и поцеловал. Ему хотелось притянуть ее к себе, поцеловать, дотронуться до ее волос, заставить ее сердце биться в унисон со своим. Но она пока к этому не готова, подумал Майкл печально. Да и он сам, видимо, тоже.
ГЛАВА ПЯТАЯ
На следующий день Майкл все утро провел в делах по хозяйству. В полдень дядя Джимми уехал к своему доктору, Анжела отправилась в город, оставив Майклу подробнейшую инструкцию, чем занять девочек. Майкл лишь улыбался при виде этого списка.
Если он мог наладить контакт с распространителями наркотиков в Чикаго, то найти общий язык с двумя шестилетними девочками было для него проще простого. Но, конечно, Анжеле он об этом не сказал.
Решив, что у него все под контролем, Майкл приступил к намеченным делам. Удобней всего было работать на втором этаже, чтобы быть поближе к Эмме, если он ей понадобится.
Бормоча под нос незатейливую мелодию, Майкл с удовольствием констатировал, что за сегодняшний день он успел поменять краны в гостевых ванных комнатах, а также поменять лампочки в туалетах и батарейки в пожарной сигнализации. Починив кое-где дверные и оконные замки, он даже умудрился заделать швы в трубах в ванной комнате, чтобы вода не заливала нижний этаж.
Проделанная работа вызывала у Майкла чувство удовлетворения. На следующий день он планировал отшлифовать деревянную мебель с террасы, чтобы потом наново покрасить ее. Он хотел перенести мебель в сарай и там, если погода позволит, подготовить ее к рождественской ярмарке.
Все идет как по маслу, размышлял Майкл, направляясь к одной из комнат, где был сломан дверной замок.
Только он вынул старый, изъеденный ржавчиной механизм из двери, как услышал взволнованные голоса в комнате Эммы:
– Он этого не делал.
– Нет, делал.
– Ты врешь.
– Не вру!
– Врешь!
– Я не врунишка. А ты врунишка. Детский сад,
– Я не маленькая!
– Маленькая, маленькая, ты маленькая!
– А ты врунишка! Врунишка, врунишка!
Это продолжалось до тех пор, пока из комнаты не донесся жуткий грохот, громкий взвизг и лай разбуженных собак. Майкл бросил дрель и побежал в комнату Эммы. Он не чувствовал под собой ног, спеша на выручку.
Дверь была приоткрыта. Майкл распахнул ее и заглянул внутрь. На полу валялись игрушки, куклы, а посередине комнаты лежал в обломках кукольный домик – как будто по нему проехал асфальтный каток.
Девочки стояли друг против друга, их лица были искажены яростью.
– Эй, что здесь происходит?
Он зашел в комнату, стараясь не наступить на какую-нибудь игрушку, и встал между подружками.
– Барби назвала меня врунишкой, – пожаловалась Эмма. Ее очки покосились, веселые хвостики на голове поникли. Нижняя губа девочки дрожала от еле сдерживаемых слез.
– Не плачь, Эм, – сказал Майкл, доставая из кармана платок. – Прошу тебя, не плачь.
– А она сказала, что я маленькая, – в свою очередь вставила Барби, скрестив руки на груди и глядя на Эмму. – А я не маленькая! – выкрикнула она, злобно посмотрев на Майкла.
– А я не врунишка! – всхлипнула Эмма, повернувшись к Майклу, в ее глазах были слезы. Скажи ей, что я не врунишка, Майкл. Скажи, что я правда твоя помощница и что ты мне заплатишь деньги, чтобы я могла купить подарки на Рождество.
– Не заплатит он ничего! – объявила Барби, показав Эмме язык в знак своей правоты.
– Подождите, подождите! – Майкл замахал руками. – Замолчите обе. Вы ведь друзья. А друзья не врут друг другу и не обзываются. Не так ли, Эмма? – Опустившись на колени, Майкл посмотрел девочке прямо в глаза. – Друзья не называют друг друга нехорошими словами, правда ведь?
– Угу, – пробурчала Эмма, сморкаясь в платок.
– Вот так, – кивнул Майкл. – Барби, Эмма не врет. Она говорит правду.
Девочка округлила глаза от удивления.
– Я действительно попросил Эмму быть моей помощницей и собираюсь заплатить ей за помощь.
Он подвел девочек ближе друг к другу.
– Эмма, Барби твоя лучшая подруга и твой гость. Думаешь, твоей маме понравится, когда она узнает, что ты грубила своей гостье?
Эта перспектива Эмме совсем не понравилась. Она обвила руками шею Майкла и приникла к его плечу.
– Нет, – жалобно пропищала она.
– Барби, Эмма твоя подруга. Думаешь, твоей маме понравится, что ты назвала свою подругу врунишкой?
Барби виновато покачала головой.
– Нет, – пробормотала она.
– Я тоже так считаю, – кивнул Майкл. Он посмотрел на девочек. Надо было дать им время обдумать, что они друг другу наговорили. – А теперь извинитесь, обе. Вы лучшие подруги, а когда настоящие друзья ссорятся, они все равно никогда не обижают друг друга, не делают больно, сказал он мягко.