На следующий год после открытия Московского университета был он в его высотном здании, на 11-м техническом и самом нижнем, подвальном (всего их – кажется, шесть), этажах. Был в машинном отделении теплохода «Балтика» (по знакомству с главным механиком теплохода). Наблюдал из окна самолёта,
пролетая в Сибири ночью объект, пролетавший над лесом и освещавший его прожектором, признанный экипажем самолёта неопознанным летающим объектом.
Был в оперных театрах в Сиднее, в миланском Ла Скала, в Мариинском Петербурга (понятно) и в Большом Москвы, в Венском, в Ницце, в Париже, Мадриде, Одессе, в Нью-Йорке, в концертных залах Москвы и Петербурга, Вашингтона, Майами, Атлантик-Сити, Ялты (Тоже непостижимо).
Рамки повести не позволяют мне писать больше, но я всё-таки не могу не перечислить основных деятелей искусства, кого Владимиру посчастливилось увидеть и услышать со сцены, даже без упоминания для краткости их рода деятельности. Надеюсь, некоторые имена из них знакомы читателю. Это, из самых выдающихся: Мравинский и Курт Зандерлинг, Натан Рахлин, Иегуда Менухин и Вилли Ферреро, Бени Гудман и Тото Кутуньо, и Пол Анка, и Рената Тебальди; из советских: Лев Дещенко и Влвдимир Винокур с группой пародистов, ансамбль Игоря Моисеева, Дудинская и Сергеев, Ливанов и Массальский, Яншин и Пашенная, Турчанинова и Алла Тарасова, и Майя Плисецкая, Лариков, Толубеев и Сафронов, Кибардина и Полицеймако, Макарова и Стржельчик, Юрьев, Иордан и Лаптев, Гмыря и Солянников, и Вахтанг Чабукиани, и Барышников (которого он видел на последнем выступлении в Петербурге, а затем, годы спустя, в Вашингтоне), и Гоар Гаспарян;
и ещё, – в разных местах, – Хосе Каррерас, и Лючано Паваротти, и Рикардо Фольи, и Хулио Иглесиас, и Энгельберт Хампердинк, и Андреа Бочелли, и Кисин, и Мацуев, и Башмет, и Спиваков, и Фрейндлих, и Образцова, и Высоцкий, в спектакле «Гамлет», и Вертинский, в его последнем концерте, и Сискаридзе, в концерте в Большом театре… И ещё многие-многие, всех не перечислить. Назвал только самых выдающихся, не упомянуть которых попросту не смог. А сколько интереснейших было передач по радио, где многократно пели Андрей и Алексей Ивановы, Козловский и Лемешев, Михайлов и Петров, Утёсов и Лисициан, Юрьева и Долуханова!.. Звучали голоса Шаляпина, Карузо, Джильи, Марио Ланца, Каллас, Марио дель Монако, Джузеппе ди Стефано и других. По радио и телевиденью с особым удовольствием слушали Джо Дассена, к сожалению, рано ушедшего из жизни. Не перечислить даже самых достойных! Увы, сейчас многие из них забыты. А многих российских, к великому сожалению, так и не узнали на Западе. Думаю, сыграли роль здесь и языковой, и идеологический баръеры. И очень жаль! Как видно, только русские музыканты и балет – во все времена всемирно признаны и блистают. Труднее пробиться на Запад было певцам и драматическим актёрам. А даже блестящая русская живопись только теперь начала получать признание на Западе. При сталинизме попасть за границу было проблемой (о попытке Козловского я упоминал), смогли единицы, а многие – с печальными последствиями. Те, кто там побывал, как мы уже знаем, угождали в лагери, а то и лишались жизни.