Счастливая находка
Шрифт:
— Он не мой, так что я ни за кого не отвечаю.
Его резкий ответ только подогрел ее злость.
— Как бы далеко ни шагнула современная медицина, абсолютно надежного контрацептива не существует. А так как совершенно очевидно, что вы не ведете монашеский образ жизни… остается лишь одна причина, по которой вы… ой!.. — Она остановилась, вдруг осознав, куда завела ее несдержанность.
Стерильность либо импотенция! Вот одна из причин, почему он так уверен. Она вдруг вспомнила, как он сказал вчера: «Этого не может быть».
— Простите
— Никаких проблем у меня нет, — отрезал он.
— Мне следовало сразу понять, — сказала Александра сочувствующим тоном. — Вы же с самого начала говорили, что у вас нет детей и никогда не будет, а я… Черт! Мне не следовало распускать язык. Мне правда очень жаль, Райли!
Машина остановилась у светофора, и Райли посмотрел на Александру с удивлением.
— Сколько сочувствия! Но уверяю вас — для него нет никаких причин.
— Как же? Не иметь собственных детей, никогда…
— Вы считаете, что это так ужасно?
— Вообще-то я никогда над этим не задумывалась. Я всегда считала, что у меня их будет трое, или четверо… — Александра запнулась. Перед ней сидел здоровый и энергичный человек, у которого не могло быть детей.
— Не тратьте на меня свое сочувствие, — сказал Райли, снова вливаясь в поток машин. — Способность к воспроизведению потомства никак не связана с моим решением не иметь детей. А как насчет отца вашего многочисленного семейства? Уже есть на примете? — насмешливо осведомился он.
— Пока рано говорить наверняка.
— А как его зовут?
Как его зовут? Кандидата на роль жениха не было.
— Грэхем Фостер, — наконец сказала Александра, вспомнив свой промах с Бернадеттой. Когда врешь, держись как можно ближе к правде. В отличие от Бернадетты Сент-Джон, Грэхем Фостер действительно существовал. — Мы встречались всего несколько раз. — Это правда. — Он мне подходит. — Ложь. Она уже решила, что больше не будет с ним встречаться, но Грэхем Фостер продолжал забегать к ней в магазин, развивая свои безумные идеи и назначая свидания.
— Что значит подходит? Вы составили список того, что вам нужно?
— Я уже давно решила, что при выборе спутника жизни буду руководствоваться не эмоциями, а разумом.
— Вы — и разумом? — Райли расхохотался. — Я еще никогда не встречал человека, который бы действовал так необдуманно, можно сказать — сгоряча, как вы. Вы из тех женщин, которые постоянно оказываются втянутыми в неприятности. Например как сейчас, с этим подкидышем.
— Но ведь случай исключительный!
— Ну да. А яйца, которыми вы снабжаете своего тощего покупателя-пенсионера?
— Подумаешь, несколько штук яиц!
— И я все еще не знаю, что значат слова «спасли тех детей». Я не знаю человека, который был бы так подвержен эмоциям, как вы. Поэтому ваши шансы принять разумное, взвешенное решение при выборе мужа равны нулю. Остается надеяться,
— Слава Богу, нет. Он считает, что мы совместимы, а сочетание наших генов позволит нам иметь суперинтеллигентное, суперталантливое потомство.
Это были подлинные слова Грэхема. Но разве можно испытывать теплые чувства к человеку, называющего своих детей потомством?
Глава четвертая
Они уже почти доехали до дома матери, когда Александра увидела огромный рекламный плакат.
— Да это же Джина Эспозито — ведущая теленовостей на третьем канале! Черт побери! Когда они его повесили? Надеюсь, она его еще не видела.
Райли удивился: Александра совершенно по-детски скрестила пальцы.
— Кто не видел?
— Моя мама, — неохотно ответила Александра, глядя перед собой. — Она не в восторге от Джины Эспозито. Ей кажется, что даже в телевизоре ее слишком часто показывают крупным планом.
— Неудивительно. Она молода, красива, талантлива. Поэтому и раздражает пожилых мамочек.
— Джина сбежала с мужем именно этой пожилой мамочки, — отрезала Александра, оскорбленная его покровительственным тоном.
— Простите. — Райли наморщил лоб. — Я действительно что-то об этом читал…
Мать Александры жила в старом доме, построенном в начале века. Сад был запущен. Посреди высокой травы, мха и буйных зарослей дикого винограда стояло несколько пальм и манговое дерево, ветки которого клонились к земле под тяжестью поздних плодов. На земле валялись перезрелые фрукты, обгрызанные летучими мышами и опоссумами. В воздухе стоял аромат гниющих фруктов и ленивое жужжание пчел, круживших над сладкими остатками.
Они вошли через открытую дверь, и Александра позвала:
— Рона!
Затем прошли в большую студию, которая резко отличалась от остального дома. Вдоль стен и на полу было множество рисунков обнаженной натуры, сделанных углем. Несколько студентов сворачивали эскизы и собирали мелки, кисти и пузырьки с тушью. Натурщик с безразличным видом надевал трусы.
Как раз в этот момент из-за мольберта появилась Рона — высокая, стройная женщина с толстой, темно-рыжей косой, перекинутой через плечо, с отсутствующим взглядом.
— Рона, — осторожно обратилась к ней Александра, словно разговаривая с лунатиком.
Зеленые глаза оживились. Рона улыбнулась — и у губ и глаз появились тонкие морщинки.
— Лекси, дорогая, как приятно тебя видеть!
— Я уже была у тебя сегодня, — довольно резко ответила Александра. — Надеюсь, ты это помнишь.
— Конечно. Ты оставила у меня ребенка.
— Мы приехали его забрать. Это Райли.
Мать протянула ему руку. Райли был поражен.
— Вы Рона Томпсон! Вы пишете портреты. Александра говорила мне, что вы художница, но я не знал… В моем офисе висит портрет, написанный вами много лет тому назад.