Счастливая встреча
Шрифт:
Гнев победил страх в душе Такера.
— Можешь ты по крайней мере взглянуть мне в глаза? — прорычал он. — Разве ты не обещала доверять мне?
— Обещала? Сам посмотри мне в глаза, Бун, и скажи, что ты не знал, зачем они искали Рафа, что ты не взялся им помогать за деньги. Если так, нам еще имеет смысл разговаривать.
У нее был холодный, отчужденный голос. Что он может сказать? Он действительно совершил все то, в чем она его обвиняла. Какой смысл городить одну ложь на другую?
Джуди тяжело вздохнула.
— Кажется, подходит лодка. Это,
— Не надо обо мне заботиться!
— Я забочусь не о тебе, — холодно сказала Джуди, все еще отказываясь посмотреть ему в глаза. — Я забочусь о твоих братьях. Мне хочется, чтобы ферма осталась за ними. — Джуди обхватила себя руками, словно ее вдруг зазнобило. — Пусть пока поживут здесь. А ты пришлешь за ними, когда разберешься с делами в Миссури.
— Джуди… — просительно проговорил Такер, протягивая к ней руки. Ему так хотелось согреть ее. Но она отшатнулась от него.
— Извини, мне надо узнать, как себя чувствует Раф.
Она пошла к дому, и Такер даже не попытался ее задержать, не попытался напомнить ей, что с Рафом все в порядке. Она опять скажет, что ни одному его слову нельзя верить.
— Не принимай ее слова близко к сердцу, — сказал подошедший Рустер. — Дай ей время, и она отойдет.
— Нет, не отойдет. — Такер взял из рук мальчика ведро и облил дымящиеся листья, а то, не дай Бог, опять вспыхнут. С реки доносились звуки причаливающей лодки. — Действительно, надо уходить.
— Ну что ж, уходить так уходить, — произнес Рустер, с тоской поглядев на дом Латуров. — Дай мне полчаса — и мы с близнецами будем готовы.
Такер тоже смотрел на дом, где он оставлял самое дорогое.
— Я сейчас не могу забрать братьев, Рустер. Джуди сказала, что им можно пожить здесь, пока я не улажу дела. Я надеялся, что ты останешься с ними.
— А я думал, что мы с тобой в одной упряжке. Такер положил мальчику руку на плечо:
— Конечно, мы в одной упряжке, сынок, и мне будет очень нужна твоя помощь, когда я оформлю документы на ферму. А сейчас ты больше нужен Джуди. Заботься о ней, старайся ее развеселить. Сделаешь это для меня?
Рустера явно не устраивал такой вариант, но он кивнул.
— Я за тобой пришлю, — сказал Такер, ласково сжимая его плечо. — Клянусь! При первой возможности.
— Ну ладно.
Такеру стало не по себе: в голосе мальчика сквозило недоверие. Даже Рустер ему больше не верит.
— Пожалуйста, оседлай лошадей и проводи меня до Роузленда. Надо сказать близнецам, чтобы ждали меня.
— Они не захотят ждать — так же как и я не хочу. Неужели ты не понимаешь, Бун, мы должны быть все вместе.
— Иди седлай лошадей, Рустер.
Рустер сердито повернулся и ушел. У Такера самого было тяжело на душе, и он пошел к парадному входу, надеясь найти там Джуди и еще раз попытаться с ней объясниться. Но все Латуры уже ушли в дом.
— Джуди пошла наверх с Рафом и Гинни, — сказал Кристофер, который сторожил вход. — Твой дружок Бреди задал стрекача, как только
Все хотят побыстрее от него избавиться!
— Мне надо сначала поговорить с Джуди, — упрямо проговорил Такер.
Кристофер загородил ему дорогу:
— Джуди не хочет с тобой разговаривать. Достаточно она от тебя натерпелась. Вали-ка ты отсюда и оставь нашу семью в покое.
Она велела брату избавиться от него. Это ясно как день. У Такера было чувство, словно перед ним захлопнулась еще одна дверь. «Дай людям возможность помочь тебе», — сказала ему тогда Джуди. Теперь она, может, поймет, почему он предпочитает жизнь одинокого волка.
Такер сунул руку за пазуху и достал медальон. Больше уже нет смысла его носить. Но, держа медальон в руках, он вдруг осознал, что этот кусочек серебра укреплял его дух. Поддерживал в нем надежду.
Такер решительно положил медальон на столик в прихожей. Что это там говорил Билли про судьбу? Как ни пытайся изменить свою жизнь, все равно от судьбы не уйдешь.
Да, ничего не изменилось, подумал Такер, выходя из дома. Что бы там ни произошло между ним и Джуди, он остался все тем же одиноким волком. Видно, так ему на роду написано.
Глава 24
Джуди смотрела в окно, сжимая в руке медальон и не зная, хочет ли она увидеть Буна на подъездной аллее или боится этого. Да откуда ему взяться — прошла ведь почти неделя с тех пор, как она прогнала его, неделя бесконечных разговоров с полицией и прочими официальными лицами. Но теперь наконец вина Бафорда окончательно установлена юридически. И Джуди постепенно начинала сознавать, что она, может быть, навсегда распрощалась с Такером Буном.
«Я не знаю, что думать», — сказала она ему в тот последний вечер и до сих пор не знала, что думать, хотя все дни и ночи напролет перебирала в памяти все, что между ними было. Здравый смысл говорил ей, что Бун лгал ей и с ним не следует иметь больше дела. Но когда она вспоминала выражение его лица в тот день на ферме, вспоминала жар их объятий, ей хотелось верить, что у него были веские причины поступить так, как он поступил. «Ты тоже захотела бы отомстить за смерть матери», — твердило ей сердце, но разум тут же возражал: если он такой благородный, зачем он увез сумку с деньгами? И если он взял деньги, чтобы выкупить свою ферму, почему он до сих пор не прислал за братьями?
Сонм мыслей роился у нее в голове, гордость боролась с сердечной тоской, надежда тлела в груди, несмотря ни на что. Она твердила себе, что поступила правильно, что жизнь с Буном могла принести ей только горе, но в глубине души знала, что до самого смертного часа не забудет выражение его лица, когда она назвала его лжецом. Он сказал ей однажды: «Есть люди, которые не стоят того, чтобы их спасать». И, отвернувшись от него в тот вечер, она словно признала, что он один из таких людей.
Джуди сжимала медальон, и слезы катились у нее по щекам.