Счастливчик Леонард
Шрифт:
– Это было проще всего. Там, – и старик неопределенно махнул рукой, указывая куда-то за спину, – есть такой участок, по самому карнизу, который не обойти. Камни на нем уложены таким образом, что своеобразный звук издают – цок-цок, цок-цок.
Я кивнул: попадался нам такой.
– На месте звук как будто бы и не сильный, но эхо по ущелью в селение приходит такое, что трудно его не услышать. А мы, – старик дал понять, что «мы» – это он сам и его сыновья, – местные стражи. Даже примерное количество людей можно посчитать. Хотя бывают и ошибочки. –
Я взглянул на идущего рядом Блеза. Но тот только едва заметно развел руками: никогда о подобном не слышал.
– Хитро придумано!
– Да никто ничего и не придумывал, всегда так было. Может, от Прежних еще осталось.
Ну-ну, Прежним только и забота была, чтобы в горах камешки особенным образом укладывать… Прежним все стихии были подвластны. Утверждают, что их могущество их же и погубило.
– А как звать-то вас?
– Михай все меня кличут.
– Меня Леонардом, – ответно представился я. – Скажите, Михай, часто у вас с той стороны гости бывают?
– Давненько уже никто не жаловал. В последний раз лет пять назад проходили несколько беглых рабов.
– И что с ними сделали?
– Съели, что же еще? Зачем добру пропадать? – Но, убедившись, что я ему не поверил, добавил: – Отпустили их с богами. Двое у нас остались, прочие дальше подались в поисках лучшей жизни. Кстати, красавица ваша кому кем приходится?
– Клер? Она свободная девушка.
Конечно же я бы и рад заявить, что она моя, но, зная ее нрав, мало ли что Клер может выкинуть. Найдет себе здесь какого-нибудь Альберта, и что мне тогда, сцену ревности устраивать? Глупо. А ты что, дед, стариной решил тряхнуть? Зря. К тому времени, когда Клер к тебе в руки попадет, мало кто из твоей деревни в живых останется – это я тебе лично гарантирую.
– А к чему интересуетесь? – не выдержал я.
– Сам говорил, в Саганию идете, а в ней свободных женщин нет. Узнают, что ничья, сразу же хозяин сыщется.
– И что, все так серьезно?
– Серьезней некуда.
Слышал я нечто в этом роде, но чтобы настолько! То-то Клер обрадуется, когда узнает, что у нее должен быть хозяин. Занзер ей подавай!
– Понятно. А скажите, Михай, кузнец у вас в деревне есть? – Меня продолжала мучить поломка арбалета, на фоне которой будущие проблемы с Клер уходили на задний план.
– Есть, куда же без него?
Главное, чтобы он толковым оказался. Отковать гвозди или починить шкворень я и сам в состоянии.
Селение оказалось крохотным, всего-то пара десятков подворий. Но все такое добротное, сложенное из камня: что дома, что сараи, что заборы. Посередине стояла башня. Высокая и настолько большая в диаметре, что в нее все жители свободно поместятся, при нужде – вместе со скотом и утварью. Непременно из нее куда-нибудь в горы должен идти подземный ход.
– Почему-то
– А с чего ты об этом разговор затеял?
– На башне у вас совсем не рыжий торчит.
Михай посмотрел на далекую башню, попробовал в нее вглядеться, но плюнул. И правильно сделал.
– А какой он?
– Бороденка и волосы черные, глаза светлые, а на переносице шрам. – Чтобы увидеть все это, мне даже напрягаться не пришлось. – И еще у него впадина на левой щеке, как будто там зубов не хватает. Выглядит лет на сорок.
– Это Кахир, – кивнул Михай. – Вот теперь я тебе верю полностью.
– Хлебушком пахнет, – потянув носом, сказал Головешка, когда мы приблизились к селению достаточно близко. – Только что испеченным.
И голос у него был едва ли не жалобным. Ну да: свежего хлеба мы без малого месяц не видели. Небольшой запас галет все еще оставался, но разве можно сравнивать их – абсолютно пресные, чтобы не вызывать жажду, – со свежеиспеченным хлебом? С румяной, похрустывающей корочкой и теплым или даже горячим мякишем? Один запах чего только стоит!
– Михай, – обратился я к деду, чтобы не откладывать дело, – сможем мы у вас свежего хлеба купить? Ну и мясного чего-нибудь?
– И еще сыра и зелени, – присоединился ко мне Блез. – А желательно и вина.
– И в дорогу чего-нибудь, – это уже была практичная Клер, которая умеет думать и о завтрашнем дне.
– Сегодня накормим без всяких денег, – кивнул Михай. – Все-таки гости. Ну а если задержитесь – не обессудьте, сами не жируем. А деньги – они и в нашем медвежьем углу деньги. Гостевать будете во-он в том доме. Он пустует, но не запущен.
– Ну вот и отлично. Все нас устраивает, и проблем мы вам не доставим. Так где, говорите, у вас кузница расположена?
После обильной и долгой трапезы неудержимо тянуло в сон. Но арбалет продолжал быть бесполезной тяжелой палкой, и потому, едва оторвавшись от стола, я сразу же направился в кузницу.
Кузнец выглядел так, как и положено ему было выглядеть. Хмурый здоровенный дядька, косая сажень в плечах, бородатый, с длинными волосами, перехваченными на лбу тесьмой, и в кожаном фартуке. Подмастерье был ему под стать, разве что молод, примерно моих лет. То есть слегка за двадцать.
Хозяин кузни взглянул на меня едва ли не неприязненно: кто это, мол, отвлекает его от работы? Затем взгляд его изменился, и он посмотрел уже с интересом:
– А-а-а, это один из наших гостей! Уж не тот ли, который видит зорче орла?
– Именно он, – скромно кивнул я.
Селение маленькое, и понятно, за те два часа, что мы в нем пробыли, все уже всё знают. Сколько нас, как выглядим, куда идем и остальное. И о моей особенности слухи уже прошли. Вот и замечательно, лишним не будет: перед тем как начать приставать к Клер, пусть подумают, что среди их гостей есть и такой человек, который видит куда лучше обычного.