Счастливчик Старр (Lucky Starr)
Шрифт:
И еще он вспомнил те слова, которые записала в его мозг при возвращении. «Не бойся, Космический Рейнджер» — напутствовала его женщина.
И едва он их вспомнил, как тут же понял все. Одна рука потянулась к карману, другая — взялась за респиратор. Он сдернул респиратор, и в разгоряченное лицо ударил порыв холодного, набитого жесткой пылью воздуха.
Дэвид с трудом подавил желание не чихнуть. Тогда в легкие набьется пыль — и все.
Он достал из кармана мягкий комочек, положил его на лицо и снова натянул респиратор.
И
Пыль больше не проникала под респиратор, прежнюю пыль вымыли слезы. Он опять мог видеть. Дэвид был окутан туманом силового поля, а его лицо — он знал — скрыто сиянием маски.
Частицы пыли, попадавшие в поле, немедленно тормозились и сгорали быстрыми искорками. Дэвид обнаружил, что окутан ими, и каждая вспыхивала даже ярче висящего над ним марсианского солнца.
Он похлопал по одежде и выбил пыль. С подозрением взглянул на скутер и попытался его завести. Раздался короткий, резкий звук, этим все и кончилось.
Придется идти. Ну и что? До фермы около двух миль, а у него вполне достаточно кислорода — перед тем, как отправить его наверх, марсиане наполнили цилиндры.
Теперь, кажется, он их понимал. Да, они знали о приближении бури. Более того, они могли сами ее и вызвать — уж о природе собственной планеты осведомлены они прекрасно. И послали его наверх, отлично зная, что спасение у него в кармане. Да, об этом его не предупредили. Но и в этом есть смысл. Раз уж человеку подарили такую штуку, то он обязан доказать, что достоин подарка, а иначе кому он нужен?
Дэвид шел вперед, мрачно улыбаясь. Что поделаешь, марсиане не слишком трепетно отнеслись к его жизни, но они ему нравились. Да, ему пришлось несладко, пока не сообразил в чем дело. Но сообразить-то следовало моментально. Сам виноват.
Между тем, силовой щит облегчал путешествие. Дэвид заметил, что он окутывал все тело до пят, и он не ступал на камни, но зависал где-то в четверти дюйма над ними. Казалось, он идет по пружинящей дорожке. Вместе с малой тяжестью, это позволяло двигаться ровными, мягкими скачками.
Он спешил. Больше всего на свете он желал оказаться в ванне.
Наконец, он достиг одного из шлюзов фермы. Худшее было позади, даже пыль, попадавшая в поле, стала вспыхивать реже. Он снял маску и спрятал ее.
фермачи возле шлюза опешили от изумления.
— Черт, это же Вильямс!
— Парень, где ты пропадал?
— Что случилось?
Но следующий вопрос ошеломил и заставил замолчать всех:
— Как ты прошел через бурю?
— Взгляните на его лицо, через какое-то время молчание было нарушено. — Как помидор без кожуры.
Конечно, это было преувеличение, но выглядел Дэвид не лучшим образом: руки и подбородок стали багрового цвета. Его усадили в кресло и послали за Хеннесом.
Минут через десять явился Хеннес. Во взгляде, брошенном
— Что все это значит, Вильямс? — почти пролаял он.
— Я заблудился, — опустив глаза, холодно ответил Дэвид.
— Вот как это называется? Тебя нет двое суток, а потом появляешься и говоришь, что заблудился?
— Я решил пройтись и зашел слишком далеко.
— Ах, ты захотел подышать воздухом, потому и пропал на две ночи? Ты хочешь, чтобы я этому поверил?
— А что, разве пропал какой-то краулер?
Один из фермачей с неприязнью взглянул на Хеннеса:
— Что ты на него набросился, он же только что из бури.
— Не говори ерунды, — сплюнул Хеннес. — Если бы он попал в бурю, то никогда не вышел бы из нее.
— Я понимаю. Но ты на него взгляни.
Хеннес взглянул. Что тут скажешь?
— Ты что, действительно побывал в буре?
— Увы, похоже на то, — ответил Дэвид.
— Но как ты выбрался?
— Появился некто, — пробормотал Дэвид, — кто называл себя Космическим Рейнджером. Он был в дыму и пламени, пыль не трогала его.
Окружающие затихли. Хеннес с ненавистью взглянул на них:
— А ну вес по местам. Работать!
До ванны Дэвид добрался только через час. Хеннес сопровождал его самолично. Снова и снова, едва они пришли в офис, он расспрашивал Дэвида, стараясь поймать его на противоречиях. Кто такой Космический Рейнджер? Где ты его встретил? Что он сказал? Почему тебе помог? Что за дым и пламя?
— Я гулял, — на все отвечал Дэвид. — Заблудился. Пришел человек, которого звали Космический Рейнджер, и привел меня обратно.
Хеннес сдался. На его место заступил доктор, и Дэвид, наконец, оказался в ванне. Его натерли кремами и напичкали гормонами. Он не смог избежать укола и заснул чуть ли не раньше, чем вытащили иглу.
Дэвид проснулся на чистых простынях в лазарете. Краснота от ожогов спала, они его еще будут беспокоить, понимал Дэвид, но теперь не время переживать.
Да, он был уверен, что узнал тайну отравлений. Недоставало только доказательств — объективных, вещественных и законных.
Дэвид моментально напрягся — кто-то подходил к изголовью. Да что же это такое? Ни минуты покоя… Но это оказался лишь Бенсон. Вид у него был удручающий: пухлые щеки обвисли, волосы в беспорядке, на лице — маска отчаяния. В руках у него было что-то вроде старинного ружья.
— Вильямс, вы не спите? тихо спросил он.
— Видите же, что не сплю, пробурчал Дэвид.
— Они не знают, что я тут, — Бенсон приложил к губам палец. — Мне здесь быть не положено.
— Почему?
— Хеннес подозревает вас в связях с отравителями, говорил об этом Макиану и мне. Сказал, что вы куда-то отправлялись и ничего не в состоянии объяснить, несете только какую-то чушь. Извините. Хотя я вас и защищаю, это может не помочь. Вы в опасности.