Счастливчик

Смекалин Дмитрий

— Благодарю вас, достойный. Экспедиция уже завершает свою работу, большую часть намеченной программы нам удалось выполнить. Так что еще два-три дня, и мы двинемся домой. Мы будем рады видеть вас в стенах Академии, но ни в коем случае не настаиваем. Вы вольны поступать так, как сочтете нужным. Есть только одна единственная просьба. Не оказывать содействия в прохождении аномалии никому из обеих групп гостей, чей конфликт мы все только что имели несчастье наблюдать. В случае, если вы решите покинуть лагерь раньше нас, не надо брать с собой никого постороннего. Это касается и божественного Ламашту.

— Так я, вроде, никуда сбегать и не собирался! —

Возмутился я: — Согласно нашей договоренности, мне же была обещана помощь в изучении светлых заклинаний в стенах Академии.

При последних словах я словил несколько удивленных взглядов от некромантов. А вот Хала довольно улыбнулась:

— Не беспокойтесь, божественный, никто не собирается нарушать договоренности. Я просто уточнила. И, надеюсь, все поняли волю архимага.

В результате ужин начался еще не скоро. Все вокруг гудели, обсуждая последние события. Я уже было испугался, что каша у дежурных подгорит, но потом вспомнил, что сделать это она просто не может. Ее же не на огне готовят, а магией. Полезные заклинания, но меня к котлам во время дежурств никто не подпускал, только уборка территории. Не доверяют поварскому искусству некромантов, что ли?

Возвращаться в палатку не стал, она у меня невелика, с удобством не рассядешься. Я в ней только ночую. И медитирую, когда не хочу, чтобы на меня при этом кто-нибудь смотрел. Так что уселся за стол и стал ждать, когда все угомонятся. Заодно можно самому ситуацию обдумать.

Ко мне претензий никто не предъявлял, но, вообще-то, в конфликт Мели и его тюремщиков я сам влез. Когда ввязался в дуэль с воином эфира. Впрочем, обвинять меня не в чем. Официально. А так, врагов я себе нажил на ровном месте. Хорошо хоть, не особо опасных. Какой-то наемный отряд и провинциальный барон. Причем у барона жаждет вести счеты не со мной, а со сбежавшей с королем Мели женой и ее братом. Ну да ничего. Доставит их всех декан в Академию, там они будут в безопасности. С короля, небось, какой-нибудь выкуп стребуют, а Миризир с братом так в его спутниках и останутся, так как нафиг королю Алезии не сдались.

Плохо, что они со мной вместе в одной Академии окажутся. Мои чувства к Миризир явно бесперспективны, безрадостны и неуместны. Как и бывают всегда чувства к девушке, влюбленной в другого. Безусловно, она поразила меня своей красотой, но сколько же можно меня не замечать? Как будто специально избегает. Даже Тургушу стала улыбаться приветливо, а я так и остался предметом интерьера. Или ландшафта, что скорее. Обидно как-то.

В общем, стоило мне решить, что от Миризир мне лучше держаться подальше, как она немедленно уселась напротив меня. Не совсем она, напротив сел король Мели, а она с братом — по бокам от него. С явным намерением поговорить. Не скажу, что обрадовался. Но вежливо улыбнулся и даже сделал вид, что привстаю, чтобы их приветствовать. На самом деле, скорее, качнулся вперед на скамейке.

— Божественный Ламашту, — тихо заговорил король. Ему от меня что-то очень надо. До сих пор он меня "божественным" старался не называть: — Вы нас сюда привели и, думаю, пришло время вам же нас отсюда выводить.

— ???

Я попытался приподнять бровь. Всегда считал, что это очень эффектный способ выразить свое недоумение и несогласие. Только вот не получалось у меня ничего. Обе брови взлетали вверх одновременно, и вид получался совсем не тот. У нового тела гибкость и управляемость потрясающие, но этот прием я не отрабатывал. Надо будет потренироваться. Но, вроде, и так Мели меня понял. И продолжил:

— Вы —

благородный человек, чему гарантия божественная кровь в ваших жилах.

Можно было бы возразить, что среди аристократов подлецов всегда было не меньше, чем среди простых граждан, и что во мне не только кровь Абзу, но и драконов, про моральный облик которых я ничего не знаю, но промолчал. Лучше послушаю. Тем более, некоторую сопричастность, как я уже говорил, ощущаю. Есть такой психологический момент, помог человеку, продолжаешь помогать дальше. Не знаю, почему. Чтобы ранее оказанная помощь не пропала даром?

— Вы уже дважды пришли ко мне на помощь в трудную минуту. Как я говорил, я ваш должник. А король Мели всегда платит по долгам.

Все точно, как мысли читает. Но так и не сказал, чем платить собирается. Пафоса много, конкретики никакой. Но слушаю дальше.

— Как вы понимаете, отправляться вместе с отрядом этих юных магов в академию Алезии означает для меня новое пленение. Я просто не могу этого допустить. Вырваться из одного узилища, чтобы попасть в другое? Лучше смерть. Я не переживу такого унижения.

В последнем я сомневался. Не будет он сбегать из лагеря, надеясь миновать аномальное "пятно" раньше, чем действие баффа закончится. Иначе бы разговоры со мной не вел. Дождался бы, когда я его всем обновлять буду, и спокойно уехал. Охраны к нему никто не приставлял. Нежить за нее.

— К тому же в качестве пленника Алезии интересен только я. Мужественного Сахи и его людей наверняка выдадут Бибрату, королю Абиратташу они просто не нужны, не станет он из-за них ссориться с Хабре.

Вот об этом я как-то не подумал. Неужели король Бибрата настолько мелочен? Хотя могло и влияние обманутого мужа сказаться. Тому-то совсем обидно. В приданом одна красота невесты была, так и та не ему досталась. Так что все возможно. Сам король Мели для обоих местных монархов вроде как почетный гость. Государства между собой не воюют, считать его беглым пленником нельзя. А вот Сахи как раз предатель. Пошел против воли своего сюзерена, да еще в другую страну сбежал. Где он никому не нужен. Вполне могут выдать. Миризир же мужу вернуть так и вовсе боги велят. Или казнить с братом на пару. Если, конечно, Мели за них не впишется очень сильно. Но у него своих проблем хватать будет. Вот он, похоже, и хочет переложить свои проблемы на меня.

Неприятная ситуация. Откажу, получу в лице короля Каруна врага вместо должника. Да и девушку мне жалко. Сама дура, но от мысли, что ее убьют, а я не помог, на душе делается противно.

Словно прочитав мои мысли, король добавил, приобняв Миризир за плечи:

— Жалко будет, если такую красоту казнят.

— Разве за измену мужу казнят?

— Тургу? Этот не просто казнит, а замучает.

Не факт, конечно, но проверять тоже не хочется. И с королем ссориться тоже ни к чему. Тем более что помочь я им, действительно, могу. И стоить мне это ничего не будет. Если все в тайне сохранить.

Миризир тем временем что-то лопотала о том, что свою жизнь она Мели уже отдала, но от такого заявления поморщился не только я, но и король, решительно прервав ее излияния.

— Помолчите, дорогая. Дайте же высказаться божественному Ламашту.

С тем, что я им помогу, я уже смирился. Надо хотя бы попытаться получить от этого хоть какую-то пользу. Беда, что я не представляю, что конкретного можно попросить (потребовать) от короля.

— Я так понимаю, дружинники достойного Тургу знают, где вы находитесь, и от преследования отказываться не намерены.